Господин Ганджубас - [19]
Забавно, но Грэм, как и я, недавно пристрастился к игре в го и пригласил меня сыграть партию. В Лондоне было много хипповских притонов, но квартирка Грэма на Ланздаун-Креснт оказалась дорогостоящим притоном: напольные кальяны, длинные восточные халаты на деревянных гвоздях, бесценный фарфор на полках, масса косметики в ванной комнате и куча модных прибамбасов по углам. Как будто здесь жил рок-певец.
Грэм достал доску для игры в го, поставил Rolling Stones, пластинку Their Satanic Majesties Request, и протянул мне липкий кусочек ароматного афганского гашиша. Я взял не задумываясь, свернул косяк и сразу принялся за дело. Следующие двадцать два года я курил гашиш каждый день.
Еще один оксфордский приятель, Хамфри Вейтман, заявился ко мне на Вестбурн-Гроув, чтобы оставить на сохранение дорогую стереосистему с огромной коллекцией пластинок. Мы установили ее, свернули несколько косяков и поставили самые свежие альбомы. Было круто. Мы начали расслабляться.
Мы с Илзе всегда радовались гостям, и теперь, когда у нас появилась стереосистема и афганский гашиш, наша квартира быстро стала таким же тусовочным местом, как комната в Баллиоле или дом на Парадайз-сквер. По вечерам и в выходные к нам стекалась масса народу. В углу мы с Грэмом играли в го, остальные либо отплясывали, либо валялись на матрацах и подушках. Запас марихуаны и гашиша не иссякал.
Укуренный, я лучше воспринимал философские труды, чем книги по математической физике. Не скажу, что философия легче, просто она была именно тем, чем я хотел заниматься.
Я давал частные уроки и ходил к ученикам и днем, и вечером. Из-за такого беспорядочного расписания и из-за того также, что я все больше курил марихуану, мне нередко приходилось преподавать в состоянии полного улета. И вот что странно: преподаватель из меня вышел неважный, нетерпеливый с учениками, когда дело касалось хорошо знакомых мне предметов, и всячески избегавший тех, которые знал плохо. Однако под влиянием марихуаны я становился чрезвычайно усерден в объяснениях и необычайно терпелив с учениками. Я перестал притворяться, что знаю, когда не знал. Честно сознавался, что все забыл и должен посмотреть в конспект. Мне стало несложно поставить себя на место учеников и понять, что им дается особенно тяжело. С тех пор перед занятиями я обязательно курил марихуану, а мои ученики делали большие успехи.
В 1967-1968 годах в Лондоне жилось интересно. Beatles записали психоделический альбом Sergeant Pepper's Lonely Hearts Club Band, который был у всех на слуху, и основали бутик «Эппл», а их менеджер Брайан Эпштейн умер от передозировки снотворного. Rolling Stones выдали несколько песен в стиле ритм-энд-блюз, любовные и пацифистские синглы, такие как We Love You и Dandelion, в то время как их лидер и основатель Брайан Джоун боролся за освобождение под залог, будучи арестован по обвинению в причастности к наркобизнесу. Песня AWhinter Shade of Pale, созданная Procul Harum, стала настоящим гимном наркоманов. Восемьдесят тысяч человек (в том числе и я) прошли маршем мимо американского посольства, протестуя против войны во Вьетнаме. Но слишком уж заманчивы оставались дремлющие шпили Оксфорда. Мне кружила голову идея сделать академическую карьеру.
Все упиралось в деньги. В те годы аспирантуру оплачивали министерство образования и Совет по научным исследованиям. Министерство редко оплачивало обучение гуманитарным дисциплинам, а Совет вообще финансировал только соискателей научной степени в фундаментальных науках. Мне с моей философией тут бы ничего не обломилось. Я перерыл толстый справочник и нашел стипендию Томаса и Элизабет Уильяме, учрежденную для выходцев из уэльского захолустья, вроде моей родной деревни. По моей просьбе брат матери, дядя Мостин, возглавлявший совет графства Гламорган, организовал мне собеседование с попечителями фонда, и те согласились оплатить весь курс обучения и выделили мне денежное пособие на содержание.
Мы с Илзе решили, пока я учусь в Баллиоле, пожить в уединенном деревенском домике неподалеку от Оксфорда. У третьекурсника с английского отделения Билла Джефферсона и его подружки были те же планы. Объединив силы, мы прочесывали сельскую местность в поисках подходящих коттеджей. Стали известны во многих сельских пивных, но с поисками жилья продвинулись недалеко. Угощаясь однажды в пивной «Плуг», в Гарсингтоне, мы узнали, что всего в сотне метров сдается коттедж, и сняли его на год. Илзе устроилась учительницей в начальную школу Дидкота. Отец дал мне побитый «хиллман», чтобы я спозаранок отвозил Илзе на станцию в Оксфорде на поезд до Дидкота. Я вел машину в кромешной темноте. Потом завтракал — в Баллиоле, если с желудком было все в порядке, либо в рабочей забегаловке «У Джорджа», если меня слабило или я был с похмелья.
Еще в начале семестра декан зазвал меня на разговор и попросил помочь ему разобраться с серьезной проблемой. Я с ужасом предположил, что проблема эта — наркотики и помощь должна заключаться в стукачестве. Мои догадки не подтвердились. Дело было не в наркотиках, а в левацких настроениях. Меня попросили воздержаться от участия в протестах и склонить к тому же соучеников.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.