Господин Ганджубас - [10]

Шрифт
Интервал

. Я регулярно с ним встречался, хотя отчаянно трусил. Как и большинство здравомыслящих людей. Более подходящего телохранителя было сложно себе представить. Но как же с ним подружиться? Это оказалось легче, чем я мог подумать. Я носил ему сигареты и просил показать, как нужно затягиваться. Я стал для него мальчиком на побегушках и «одалживал» ему деньги. Так было положено начало длительного альянса. Теперь школьные друзья не смели насмехаться надо мной: слухи о жестокости Альберта ходили за много миль вокруг. Когда мне исполнилось четырнадцать, Альберт взял меня с собой в паб, где я попробовал первую в жизни кружку пива. В заведении стояло старое фортепьяно. С пьяной храбростью я развалился у клавиатуры и спел Blue Suede Shoes под собственный аккомпанемент. Посетителям понравилось. Наступили веселые времена.

Веселые времена закончились примерно годом позже, когда отец нашел мой дневник, в котором я безрассудно распространялся о выкуренных сигаретах, выпитом пиве и своих сексуальных приключениях. Он спустил меня на землю. Запретил ходить куда бы то ни было, кроме школы. Настоял, чтобы я состриг свои патлы. (К счастью, Пресли как раз только что подстригся, чтобы вступить в ряды армии Соединенных Штатов, и я обернул наказание в свою пользу.)

До экзаменов за пятый класс оставалось полгода. Пришлось к ним готовиться. Я занимался с удивительной одержимостью и упорством. Все десять предметов сдал на очень высокие оценки. Родители были счастливы. Жить стало лучше. Поразительно, что Альберт тоже ликовал: его лучший друг был Элвисом и Эйнштейном в одном лице. И снова наступили прекрасные времена.

Моя вновь обретенная свобода совпала с открытием в Кен-фиг-Хилл клуба «Вэнз тин энд твенти». По крайней мере раз в неделю выступали группы, и почти всегда мне давали спеть несколько песен. Репертуар у меня был очень маленький (What'd I Say, Blue Suede Shoes и That's All Right Mama), но он всегда хорошо проходил. Жизнь почти превратилась в рутину: Будние дни в школе посвящались занятиям физикой, химией и математикой. По вечерам я тоже занимался. Все остальное время проводил, выпивая в пабах, танцуя и выступая в «Вэнз», гуляя с девчонками.

Как-то весной рано вечером по просьбе нескольких подражателей Чабби Чекера я пробовал сыграть на пианино Let's Twist Again в гостиничном баре «Роял оук», на Стейшн-роуд, в Кенфиг-Хилл. Уже и без того приглушенный свет неожиданно померк еще больше при появлении пятерых полицейских, которые пришли проверить возраст посетителей паба. Владелец, Артур Хьюз, никогда не заморачивался насчет возраста. А мне еще и восемнадцати не исполнилось. Я нарушал закон. Один из полицейских, констебль Гамильтон, был мне знаком. Этот здоровила англичанин недавно переехал в дом рядом с нашим. Гамильтон подошел ко мне:

— Немедленно прекрати бренчать!

— Продолжай, Говард. В этом нет ничего незаконного. Все будет в порядке, играй, — сказал Альберт Хэнкок.

Я стал играть немного медленней.

— Я же приказал тебе остановиться! — прорычал Гамильтон.

— Говард, да пошел он к черту. Он не может запретить тебе играть. Не желаешь станцевать твист, Гамильтон, и сбросить жирок?

Паб загоготал от дерзкого остроумия Альберта.

— Хэнкок, следи за тем, что говоришь. «Черная Мария» на улице как раз тебя дожидается7.

— Ну так веди ее сюда, Гамильтон. Здесь нет расистов. Под аккомпанемент еще более громких раскатов смеха я сыграл первые несколько аккордов композиции Джерри Ли Льюиса Great Ball of Fire. Громко и быстро. Гамильтон схватил меня за плечо.

— Сколько тебе лет, сынок?

— Восемнадцать, — уверенно соврал я.

Я уже больше трех лет ошивался в пабах, и никто никогда не выпытывал мой возраст. Обнаглев еще больше, я схватил кружку горького пива и сделал пару глотков. Я был уже слишком пьян.

— Как тебя зовут, сынок?

— Вам какое дело? Если мне восемнадцать, я могу здесь пить, как бы меня ни звали.

— Выйди на улицу, сынок.

— Почему?

— Просто делай, что говорят.

Я продолжал играть до тех пор, пока Гамильтон не выволок меня из паба. Он достал записную книжку и карандаш, как у полицейского из телесериала «Диксон из Док-Грин».

— Теперь скажи мне, как тебя зовут, сынок.

— Дэвид Джеймс.

Насколько я знал, такого человека не существовало.

— Мне показалось, друзья называли тебя Говардом.

— Нет, меня зовут Дэвид.

— Где ты живешь, сынок? Кажется, я тебя где-то встречал.

— Пвллигат-стрит, 25.

Такой адрес существовал, но я и понятия не имел, кто там живет.

— Где ты работаешь, сынок?

— Я еще учусь в школе.

— Так я и думал. Ты молодо выглядишь, сынок. Я проверю то, что ты мне сказал. Если соврал, я тебя найду. Спокойной ночи, сынок.

Я вернулся в бар.

Всю глупость своего поведения я осознал только утром, когда поднялся с кровати. Гамильтон мигом узнает, что на Пвллигат-стрит, 25, никакого Дэвида Джеймса нет и не было. И упаси меня бог столкнуться с ним еще раз. Я забеспокоился. Меня поймают и обвинят в незаконном употреблении алкоголя и в том еще, что я дал полиции ложные сведения. Потом будет суд. О нем напишут в «Гламорган газетт». Меня обязательно накажут.

Хотя отец не одобрял курение, пьянство и азартные игры, он всегда прощал мне любой проступок, если я говорил правду. Я признался ему в том, что произошло накануне вечером. Он встретился с Гамильтоном и объяснил ему, какой я хороший мальчик и прилежный ученик. Гамильтон усомнился и сказал, что Альберт Хэнкок дурно на меня влияет. Так или иначе, в тот день отец вышел победителем. Гамильтон согласился замять дело.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.