Господь — Пастырь мой - [110]

Кроме того, я хочу вас поблагодарить за то, что вы читаете мои книги и умеете их воспринимать. Всякому ясно, что я — не богослов. Я никогда в богословской школе не учился. Но за долгую жизнь у меня набралось очень много переживаний, мыслей, размышлений. Я помню, мой отец мне говорил: «Ты всегда думай больше, чем будешь читать. Потому что память твоя всегда будет работать лучше твоего ума». А затем, когда я немного взрослее стал и стал верующим, он мне сказал: «Читай каждый день маленький отрывок из Евангелия и в течение всей недели только о нем и размышляй. Когда исчерпаются все твои чувства, все твои мысли, тогда встань перед Богом и молчи». И вот мне кажется, что это очень важно — чтобы мы не умом воспринимали Евангелие, слово Божие, а всем нутром, всем сердцем, и тогда оно принесет плод в свое время. Многое мы можем не принимать, а воспримем, когда созреем к этому.

Что вам пожелать? Пожелаю вам радости о Боге, о том, чтобы вы научились молиться, как святые молились. Но святой — это не какой‑нибудь незаурядный человек. Это человек, который в простоте своего сердца может встать перед Богом. Мне вспоминается один образ молитвы, который у меня давным–давно в сердце. Это рассказ о том, как один священник приходил к себе в храм и заставал всегда старика, который сидел и смотрел прямо перед собой. Он к нему однажды обратился и спросил: «Дедушка, что же ты тут сидишь? Губами ты не шевелишь, значит, устно не молишься. Пальцы твои не бегут по четкам, видно, у тебя их нет. Что же ты делаешь часами?» И тот ответил: «Я на Него смотрю, Он смотрит на меня, и нам так счастливо вместе!» И вот этого я вам всем желаю.

Во время богослужений, чтобы вы всем нутром своим молчаливо стояли перед Богом и воспринимали все то, что Церковь скажет: и напевы, и слова, и периоды молчания, и научились бы перед Богом безмолвствовать. Не то, чтобы оставаться без слов, а так углубляться, чтобы не до слов было. Так бывает, например, когда мы общаемся с человеком, который нам очень дорог. Вначале поговоришь, а затем уже приходит момент, когда уже не до разговора, не до слов. А так хорошо просто вместе посидеть! Дай вам Бог так научиться с Богом пребывать.

И это возможно не только в храме, и не только наедине у себя дома, но даже в толпе, потому что если вы посмотрите вокруг себя и скажете себе: «Это все люди, которых Бог сотворил, которых Он так возлюбил, что Свою жизнь отдал за них. Какое счастье быть среди этих людей! Господи, благослови этих людей, будь с ними — веруют ли они в Тебя или не веруют, это все равно. Бог в них верует». И молитесь — не только за них, а вместе с ними, чтобы ваша молитва была бы выражением их устремленности вглубь, ввысь — на те глубины и высоты, о которых они сами не знают.

Ну вот, дай вам Господь радость о Боге, радость о вашем настоятеле. Поддерживайте его, чем только вы можете. Знаете, раньше говорили: «Каков поп, таков и приход». Это остается реальным и теперь. Но еще надо вспомнить, что если приход не поддерживает всей своей молитвой, всей своей внутренней жизнью своего священника, то этот священник делается как лодочка, которую не несет уже море, а которая села на песок. Вы — море, на котором плывет челнок. Этот челнок — ваш священник, но вместе с этим он и руководит вами, потому что его просвещает Божья благодать. Да благословит вас Господь, да будет над вами Покров Пресвятой Девы Божией Матери и защита ваших святых».

Я подарил владыке Святогорскую икону Божией Матери, привезенную из Святогорского монастыря, который я посетил незадолго до поездки в Лондон, отслужив литию на могиле А. С. Пушкина. Владыка с благоговением принял ее и положил на престол, а мне подарил литой образ великомученика Георгия Победоносца, который находится ныне в моей келье. Он для меня — живая память о владыке.

Потом был чай, общение с братьями и сестрами Лондонского прихода. Радостно было видеть, что владыке за годы священнического служения — он был наречен во епископа 29 ноября 1957 года — удалось создать духовную семью, в которой все друг друга знают, любят и умеют служить друг другу. Здесь всякий человек, который приезжал с Родины, находил себе друзей, людей с открытым сердцем, открытым умом, людей, которые пережили одно и то же.

Личное общение дает возможность друг от друга познать опыт, которого у нас самих нет. И это очень драгоценно — разделить опыт других людей, которые пережили или одно и то же, или совершенно иное. «Верующие, — говорил митрополит Антоний, — должны так открыться по отношению к другим, чтобы они поняли, что в Церкви есть еще одно измерение такой глубины, такой жертвенной любви друг ко другу, которое мы не можем найти в простом обществе».

Владыка много лет трудился вместе со всеми над тем, чтобы создать общину, где каждый человек сознает себя ее членом и ответственным за нее в целом и за каждого человека в ней. Родился такой дух, что здесь все свои: чужих нет, все готовы потерпеть друг друга, когда все трудные. И поддержать друг друга, когда это нужно. А владыка у них — любимый пастырь. «Пастырство — это любовь», — говорил он сам. Он сумел воплотить эти слова, они стали его жизнью. Для него быть священником — это сделаться слугой, а не начальником или главой. Тот, кто обезумеет от своего «величия», связанного с саном, становится разрушителем человеческой души, светским властелином. Священство — не честь и не преимущество, а служение. Христос говорит: Я посреди вас как служащий (Лк 22:27).