Горюч-камень - [16]
Петька пришел к Мишке только под вечер, усталый, с красным от ветра и мороза лицом.
— Целые салазки привез, еле приволок. Ты чего приходил?
— Немцы наших пленных сегодня гнали. Веньку чуть не убили, как автоматом дали! Сейчас пленные в церкви, немцы охрану с пулеметом поставили.
Петьку словно придавило целым градом тяжелых новостей, он сидел, широко раскрыв глаза, и не мог ничего сказать.
— Как… как автоматом? Немцы в церковь загнали?
— В церковь, понимаешь! И Начинкин там, я больше чем уверен — это он был.
— Может, тебе показалось?
— Да он, он!
Помолчали оба.
— Венька-то смелее всех оказался — не струсил, — подал голос Мишка.
— Меня не было, я бы тоже не испугался, — отозвался немного задетый за живое Петька. — Миш! А что, если…
— Что? — уставился на друга Мишка.
— Попытаться спасти пленных?
— Из церкви?
— Из церкви. Ты помнишь потайной ход?
— Помню. И правда. Как это мне не пришло в голову. Идем к Семке!
— А может, мы без Семки, вдвоем?
— Ну, гляди сам, не обиделся бы.
— Ладно, пойдем к Семке.
…Церковь когда-то в старину была монастырской, вокруг нее и монашеских келий стояли высокие каменные стены. Стен теперь нет и в помине, как нет и монашеских келий. Но потайной ход, служивший некогда оборонительным целям, сохранился. Он выходил к скалистому берегу Воргола, близ Горюч-камня, и мальчишки не раз лазали по нему — добираясь аж до самой церкви. Вход в потайное подземелье был искусно устроен в нише придела и закрывался массивной чугунной дверью.
Ребята стали готовиться к задуманной операции. Петька сбегал на лыжах к скалистому берегу реки, разведал подходы к лазу в подземный ход — он был немного завален снегом. Пришлось с полчаса поорудовать лыжей. Семка нашел в амбаре керосиновый фонарь, заправил его, зажег — опробовал.
Вечером решено было выходить, по одному, чтобы не привлечь к себе внимание немецких патрулей.
Когда начало смеркаться, Мишка надел фуфайку, подпоясался отцовским ремнем.
— Ты куда это на ночь глядя? — насторожилась бабушка.
— К Петьке я, помочь дров напилить, — соврал Мишка. Получилось правдоподобно — бабушка знала, что Захар лежит больной.
— Дня вам мало, сидел бы уж от греха подальше, — не унималась бабушка.
— Да нет, баушк, пойду — обещал ведь.
И Мишка — пятом-пятом в дверь.
…Вечер был безветренный, но морозный. От реки на быстрине шел пар. Ребята собрались к назначенному месту и друг за дружкой засуляли по сугробам к подземному ходу. В валенки набивался снег, но вытряхивать было некогда, да и не обращали внимания на такие мелочи.
Войдя в каменистую пещеру, откуда им предстояло опасное путешествие, ребята зажгли фонарь, натянули поглубже шапки и молча двинулись в глубь хода. Каменные своды заиндевели, и холодные иглы, задеваемые ушанками, сыпались за воротник, холодили тело, прибавляли влаги и без того взмокшей от пота одежде.
Древняя кладка подземелья хорошо сохранилась, и ребята шли беспрепятственно, правда, часто спотыкаясь о вывалившиеся из стен камни. Свет фонаря выхватывал из темноты то чугунное ядро, то какие-то неопределенные замшелые предметы — то ли валуны, то ли обломки бревен. Подземный ход шел немного в гору, и ребята вскоре почувствовали усталость.
— Может, посидим немного? — проговорил Семка.
— Потом, — коротко отрезал, часто дыша, Петька.
И они продолжали путь…
Вдруг Семка, шедший с фонарем впереди, остановился.
— Что там? — почти разом встревожились Петька С Мишкой.
— Завал! — упавшим голосом ответил Семка и обессиленный опустился на пол.
Фонарь осветил черную груду земли. Боковая кладка стены когда-то рухнула и земля вперемешку с камнями завалила тоннель до самого сводчатого верха. Что делать?
У ребят опустились руки — не пройти.
Петька вытер ладонью пот со лба, нагнулся, взяв фонарь у Семки:
— Может, там просвет остался? — прошелестел Мишка.
— Сейчас посмотрим, — ухватился за мысль друга Петька и полез по завалу наверх.
Просвета не оказалось.
— Что будем делать? — вопрошающе оглядел товарищей Петька.
— За лопатой бы сбегать, — подал еще мысль Мишка.
— Пока бегаешь — светать начнет. Да и патруль — забыл? — не согласился Петька.
— Зря мы все это затеяли, — простонал Семка.
Петьку Семкин голос словно бы подтолкнул на действия.
— Ну вот что! — угрожающе сказал он. — Если ты будешь панику наводить — получишь! Понял?
Семка ничего не ответил, но робко встал с земли.
— Приказываю обоим: идите назад и несите сюда лыжи. Я здесь останусь, камни оттаскивать буду. Мы должны пройти. Должны, поняли? Берите фонарь и идите.
Решительный голос вожака встряхнул, приободрил ребят.
Семка взял из Петькиных рук фонарь и двинулся назад, к выходу. За ним — Мишка. Петька остался один в кромешной темноте…
Когда ребята вернулись с лыжами, Петька продолжал работу. Ворох земли и несколько камней из обвалившейся кладки были отодвинуты к стене. В темноте?! Голыми руками?!
Вооружившись лыжами, ребята начали упорно раскапывать ход.
Сколько они проработали — неизвестно, время для них словно бы остановилось. Появилась уверенность, но глаза точило от керосинового чада, першило в горле.
— Стойте! — насторожился Мишка.
— Что? — испуганно спросил Семка.
— Слышите?
— Нет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга рассказывает о героических делах летного и технического состава 135-го гвардейского Таганрогского трижды орденоносного авиационного полка. Автор — опытный воздушный разведчик. С июля 1943 года по май 1945 года он совершил 179 боевых вылетов, в основном разведывательных, с успехом выполнял самые ответственные задания. За подвиги Н. А. Бондаренко награжден пятью орденами и многими медалями. Но о себе он пишет скупо, главное для него — рассказать о боевых товарищах, о их героических делах.
Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.
Может быть когда-нибудь уйдёт, наконец, из сердца эта боль о пережитом? Может быть забудется когда-нибудь эта война, забравшая всё самое дорогое и любимое? Может быть отпустят, наконец, эти воспоминания… Только надо ли забывать?…
Роман посвящен созданию первых военных самолетов, становлению советской авиации в двадцатые годы.Читатель встретится с уже известными по первой книге «Расколотое небо» героями: конструктором-самородком Щепкиным, талантливыми инженерами Шубиным и Томилиным. Автор правдиво передал тот духовный подъем героев, которых новая жизнь приобщила к активной общественной деятельности.
В конце Второй мировой Гитлер поставил под ружье фактически все мужское население Германии, от подростков до стариков, — необученные, плохо вооруженные, смертельно испуганные, они были брошены на убой, под гусеницы советских танков. Одним из таких Todeskandidaten (смертников), призванных в Фольксштурм в последние месяцы войны, стал 43-летний фермер из Восточной Пруссии Пауль Борн. Он никогда не был правоверным нацистом, но ему пришлось с оружием в руках защищать гитлеровский режим, пройдя через все круги фронтового ада и мучительную Todeskampf (агонию) Третьего Рейха.3 января 1945 года его часть попала под сокрушительный удар Красной Армии и была смята, разгромлена и уничтожена за считаные дни.