Горячка - [19]

Множество раз мы были уверены, что нас отделяет от него не более пары десятков метров, но, как только мы приближались к твари, она, казалось, испарялась.

Долгие переходы, чаще всего, по грязи, отбирали у нас силы. Всякий раз мы возвращались все более грязными и более разочарованными. Монтань двигался из последнего. Он пал жертвой муравьев суку: маленьких, красных и ядовитых. Кожа его неожиданно сделалась кирпично-красной, а лицо напухало на глазах. Не теряя ни секунды, мы с Пауло бросили его в реку, стащили с парня трусы и освободили от этих малых гадов, что атакуют половые органы. Опухоль спала быстро, но мы видели, что в интимном местечке остались весьма болезненные раны, а наши переходы никак не помогали их заживлению.



На четвертый день мы вышли на полянку, которую М'Бумба, без какой-либо понятной причины вытоптал предыдущей ночью. Многие деревья были сломаны у самого основания или же согнуты, как будто он на них специально ложился. Лилипуты, осматривая побоище, смеялись. Жестами они объяснили нам, что слон должен был изрядно набраться. Он обожрался зелеными плодами дикорастущего манго, которые довели его до бешенства. Охваченный паранойей, он уничтожил полянку, воображая, будто дерется с врагами. А вот там, где деревья были поломаны, он, попросту, должен был падать, теряя равновесие как последний пьяница.

И, скорее всего, по причине дикого похмелья, в тот день он уже так и не показался.



На пятый день, когда мы находились в готовности, нацелив ружья, а М'Бумба бегал туда-сюда, неизвестно где, но вокруг нас, Пауло внезапно вышел вперед и завопил:

- Ну, покажись же наконец! Ёб твою мать, ну, покажись! Думаешь, я не знаю, что ты задумал!

Совершенно забыв об осторожности, Старик перемещался вперед, шаг за шагом. Если бы М'Бумба вдруг бросился на него, мы бы ничего сделать не смогли.

- Я же знаю, что ты здесь! Знаю! Так чего же ты не идешь драться? Трус! Сволочь! Педик долбаный! Широко расставив ноги, повернув лицо в сторону джунглей и вытаращив глаза, Пауло пошатнулся. Я

подбежал, чтобы поддержать его, и положил ему руку на плечо.

- В жопу я тебя ебал, ты, М'Бумба херов! В жопуууу!

- Успокойся, Пауло. Все нормально.

- Как это: нормально. Ты что не видишь, что этот сукин сын нас подъебывает? Что, не видишь? В таком случае, не знаю, что ты вообще видишь!

- Все нормально, Пауло.

- Он водит нас за нос, а мы, как идиоты, лазим… Подъебывает… Я хочу прибить эту суку!

Старику нужно было время, чтобы прийти в себя. Я принял решение прервать охоту на сегодня и объявил, что завтрашний день будет выходным. Всем нужно хоть немного расслабиться. А гад пускай себе хоть весь лес истопчет, если хочет. А от нас он уже не убежит.

Следопытов я попросил возвращаться другим путем, хватит, натаскались по грязи. Мы отправились в направлении, противоположном реке. Пауло тащился сзади, повесив ружье через плечо, с гримасой глубочайшего разочарования на лице. Монтань радовался объявленному отдыху. Только Лилипутики, верные своим привычкам, бегали вокруг, не проявляя признаков усталости.

Сначала мы наткнулись на громадную тучу гнуса6 рядом с деревом можно было видеть кипящий жизнью холм высотой метра в три, образованный миллиардами насекомых – это были муравьи фанниан: огромные, черные, длиной около сантиметра и вооруженные двумя большими крюками, которых просто невозможно было отцепить. Эта чума пожирала абсолютно все; муравьи могли вырывать у человека куски плоти, оставляя плохо заживающие раны.

Помеху мы обошли на безопасном расстоянии. Лилипуты побежали вперед, щебеча в ускоренном темпе. При этом мы натыкались на новые и новые кучи муравьев, занятых тем, что надъедали основания деревьев. Шум их деятельности разносился по лесу, это было похоже на постоянный треск, глухой шелест всего, что насекомые перемещали, время от времени прерываемый сухими отзвуками. Лилипуты жестами показали, чтобы мы приблизились. Когда мы присоединились к ним, то внезапно очутились под открытым небом.

- Божечки мои, ну и канава! – воскликнул Пауло.

Мы находились за колонной муравьев фанниан. Главные их силы оставляли за собой ров шириной метров в пятнадцать, борозду, пропаханную по прямой через джунгли, в рамках которой не оставалось практически ничего. То тут, то там были видны шевелящиеся кучи – десятки миллионов опоздавших насекомых, которые, точно так же, как ранее встреченные муравьи, пожирали все и вся.

Наши Лилипуты взяли у меня баклажку и, присев на корточки возле одной из таких куч, терпеливо ее наполнили, хватая насекомых одного за другим. Казалось, что они обрадованы добыче. Старший осторожно нес баклажку под мышкой, словно какой-нибудь драгоценный предмет. Я все раздумывал, зачем муравьи могут быть им нужны; мне все время казалось, что они станут их есть.

Со своей стороны, Монтань обнаружил в борозде смерти длинный позвоночник, с совершенно целехонькими ребрами, удава боа, который очутился на пути захватчиков. Теперь Монтань собирался присоединить находку к своей коллекции.



Никому не хотелось слишком долго оставаться в этом страшном месте, поэтому мы побыстрее отправились в направлении лагеря. В джунглях истинной чумой являются ни хищники или змеи. Намного труднее вынести именно такую гадость, которой везде полно.