Горячее солнце, холодный песок - [28]

– Что ты собираешься делать? – спросила Генетика жена, когда он взял ребенка на руки.

– Я сейчас испытываю странное чувство, – после небольшой паузы ответил он. Головка ребенка в смешном чепчике мирно лежала на плече Генетика.

– Странное чувство? Это все, что ты можешь мне сказать?

Я расскажу тебе то, чего не рассказывал ни тебе, ни кому-либо другому, – Генетик повернулся к жене. – Когда у нас никак не получалось зачать ребенка, я начал решать эту задачу. Как умел. Ушло на это довольно много времени, но в результате – у меня получилось. Я разработал способ, при котором женщина может забеременеть от определенного мужчины без непосредственного физического контакта. Я сделал открытие мирового значения. Оно могло решить нашу проблему – у нас появился бы ребенок, которого мы так ждали, а кроме того, это была практически гарантированная Нобелевская премия. У моего открытия есть еще одна очень интересная сторона: женщина может и не знать, что она забеременела и от кого это произошло. Мало того, забеременеть может даже девственница. – Он усмехнулся. – Практически я вывел формулу непорочного зачатия. Хотя на самом деле я просто хотел, чтобы у нас был ребенок и чтобы ты считала, что все произошло естественным образом. Но твоя измена спутала мне все планы. Теперь я должен знать – получилось у меня или нет. Я сделаю анализ ДНК.

Женщина продолжала сидеть у окна. Что она натворила? Значит, все то время, когда она думала, что муж ее разлюбил, он пропадал в лаборатории и занимался решением проблемы, которую она же и создала. Она ведь не хотела ребенка, но ей хотелось подстраховаться, привязать ребенком мужа к себе, и внушила мужу то, что ребенок им необходим. И в то же время, когда Генетик бился над решением этой задачи, она ему изменила. А потом начала мучиться угрызениями совести. Зачем она все это закрутила? А тот мужчина ее оттолкнул… Не захотел ей помочь, и ей пришлось принять весь удар на себя. Почему она должна страдать за всех? Голос Генетика вывел ее из задумчивости.

– Это быстро.

Через несколько дней, теплым летним вечером, у них в загородном доме собрались гости: старинные друзья, коллеги, соседи – праздновали рождение ребенка. И Генетику, и его жене казалось, что праздник длится уже вечность, что гости ведут себя слишком шумно и навязчиво, слишком громко и долго говорят, слишком много и долго пьют. Наконец все поздравления и речи были сказаны, научные дискуссии закончены, все съедено и выпито, гости разошлись.

– Послушай. – Генетик подошел к жене, сидевшей в отдалении, у раскрытого окна. – Я… пришел результат анализа.

Она столько нервничала все последнее время, что сейчас у нее просто не хватало сил на волнения. Все, что она смогла, – взять своей холодной рукой его холодную руку.

– Такое редко бывает, а может, была допущена ошибка, но результат неясный. Ничего нельзя сказать наверняка. Я устал. Я больше не доверяю тебе, мне трудно тебя видеть. И еще… я не могу видеть ребенка. Уезжайте, я вас обеспечу, вы ни в чем не будете нуждаться.

Она отпустила его руку, он отошел от нее и сел в кресло. «Я вас обеспечу». Деньги. Деньги. Почему мужчины думают, что все можно решить деньгами.

– Ты не любишь меня. Мне тебя жаль. Ты так одинок. Я виновата перед тобой. Прости. Но одиноким ты сделал себя сам.

Генетик сидел в роскошном кресле, похожем на трон, и плакал, а рядом с ним стояла жена и с жалостью и сожалением смотрела на него. Потом она повернулась и медленно пошла прочь, непреклонно, не оглядываясь, и только ее мерные шаги гулко отдавались эхом в разных концах зала.

Генетик сидел в кресле еще какое-то время, рассматривая себя в зеркале, стоящем напротив: вот он – с седыми висками, трясущимися руками, блуждающим взглядом, в роскошном пустом доме, уставленном скульптурами и золоченой мебелью, увешанном картинами, с белым роялем посередине пустого просторного зала. В котором еще бродил уже почти неуловимый запах сирени.

Женщина вышла из зала, собрала вещи, переложила дочку в коляску, вызвала такси и уехала в аэропорт. Она вернулась в приморский городок. Они жили в маленьком уютном доме, Генетик сдержал обещание – они ни в чем не нуждались. Но от него только приходили переводы – он не приезжал.

Женщина часто сидела у окна, увитого плющом. Она часто плакала, казалось, ее глаза жили собственной, отдельной жизнью. Во всяком случае, они плакали тогда, когда хотели, – независимо от того, чем она была занята. Иногда они вдруг начинали плакать во время обеда, или когда она читала книжку, или когда она сидела у окна и смотрела на море.

В один из особенно тяжелых дней она написала письмо в Москву. Незнакомой женщине, которая, не зная ее, не желая того, оказала роковое влияние на ее жизнь. На всю ее жизнь, которая уже потеряла смысл. Тот смысл, который у нее когда-то был. Дочка ей была не нужна. Да, женщина заботилась о ней, но делала это только из чувства долга, не более. А потом женщина умерла. Ясной причины смерти установить не смогли. Люди думали, что она умерла от тоски. От тоски по чему? По кому?

Девочку отдали в детдом, а потом ее удочерила пожилая пара – певица и отставной морской офицер.