Горячее солнце, холодный песок - [26]

Оставалась только одна досадная помеха, от которой ему было нужно срочно избавиться. Девушка, красавица из института, деревенская девчонка, с которой он приятно проводил свободное время.

– …Ты не любишь меня… ты не любишь меня… ты не любишь меня.

Она почти беззвучно шептала эти слова ему в спину, когда на пляже, на «их месте», он сказал, что уходит от нее. Навсегда.

И он пошел прочь от нее танцующей легкой походкой, вдоль берега моря, по холодному песку, который почему-то больно колол ему босые ноги. Он нагнулся посмотреть, что так колется, – оказалось, что он идет по мелким, холодным, колючим бриллиантам. Они впивались в его ступни, ноги стали кровоточить, и позади него на холодном бриллиантовом песке оставался кровавый след. Он только улыбнулся и двинулся дальше. Разве на пути к вершине пирамиды его могла остановить такая ерунда?

…Сердце сильно стукнуло, и он открыл глаза – все та же комната, его тело с кровавой дыркой во лбу все так же лежит на ковре с густым цветочным рисунком, только солнце больше не светит. Что это было? Знак? Намек на то, какой грех привел его к такому концу? Нет, это невозможно. Ну погулял с девушкой, развлекся. С кем не бывает, особенно по молодости? Так и она была не против. Нет, на шею она ему не вешалась, но и не возражала. Она его любила, а он ей позволял это делать. Это был обоюдовыгодный вариант. Он ничего ей не обещал. Если она себе что-то придумала – это ее проблема. Когда он вместе с невестой и ее отцом переехал в столицу, история о покинутой девушке окончательно испарилась из его памяти.

Он снова закрыл глаза и провалился в небытие. Ему снилось то, чего он не знал. Девушка не смогла справиться с болью разлуки и попыталась утопиться в море, ее вытащил какой-то парень и отвез в больницу. Когда она пришла в себя, медсестра ей сообщила о беременности. Она была беременна? От него? У нее родился сын. У него есть сын? То есть – был? Или как? Что она с ним сделала? Отдала медсестре – той, с которой познакомилась в больнице. Мальчик вырос и стал врачом. Почему он не знал о сыне? А, собственно, что бы он сделал, если бы знал? Ничего. Тем более что он не знал. А значит, и нет на нем греха.

Дальше ему снилась его жизнь, счастливая жизнь в столице в семье жены, его вхождение в бизнес тестя, то, с каким упоением он начал им заниматься, его первые успехи. И то, каким восторгом его наполняло новое положение. Благодаря женитьбе на дочери влиятельнейшего, одного из богатейших людей страны, в его распоряжении оказались почти неограниченные возможности. Он много работал на благо фирмы, а когда появлялась возможность, он позволял себе все, что хотел. Жена ему нравилась, он берег ее и восхищался, как дорогим украшением, и никогда не забывал, что она – его пропуск в тот мир, в котором он всегда хотел находиться. Поэтому, если у него случалась интрижка, он все делал так, чтобы жена ничего и никогда не узнала. Она его любила, и он был уверен, что информация о его измене разобьет ей сердце, а для него это будет означать, что дверь в волшебную страну роскоши и власти для него будет закрыта раз и навсегда. Навсегда. Допустить он этого не мог, но и отказать себе в достижении желаемого – не хотел.

…Он заворочался в кресле и улыбнулся во сне – ему снился один такой эпизод. В минуты отдыха он любил приходить в галерею – ему нравилось все красивое, и красивые картины тоже. Ему было чуждо современное искусство, но картины одного молодого художника ему нравились.

Он стоял перед изображением молодой девушки в сине-золотой маске, с распущенными каштановыми волосами и загадочной улыбкой. Интересный типаж, интересная фактура. Была ли это выдумка художника или ему позировала натурщица? Ладно, будет возможность – он это выяснит. Долго ждать не пришлось. Когда он уже собирался уходить, мимо него прошла девушка, оставляя за собой легкий аромат сирени.

На мгновение ему показалось, что это натурщица, с которой художник писал свою картину-загадку. Но нет, нет, это была не она. Да, очень, очень похожа, но не хватало загадочности, таинственности. Она ведь настоящая – какая уж тут загадочность? И… да-а-а– а-а-а-а-а-а, точно, это ведь она – его давняя институтская подружка! Так это вообще его территория! И он снова ее захотел. Желание накрыло его разом, он был просто обязан получить ее еще раз. Или столько, сколько захочет. Как она его любила! Как зависела от него! Он наслаждался этим чувством – чувством своей власти, неограниченной власти над ней. Сразу подойти к ней не получилось – видимо, в галерее она встречалась со своим любовником. Во всяком случае, высокий, красивый, уже зрелый мужчина поцеловал ее прямо там, в зале.

Его это взбесило. Он стоял в тени, всего метрах в трех от них, прислонившись плечом к раме французского окна. Времени у него было не много, поэтому он постоял пару минут – и вышел из зала неслышной скользящей походкой, спеша вернуться в офис. Ничего, у него еще будет возможность напомнить ей о своей власти, о том, кому она принадлежит. Он приходил в галерею еще несколько раз, но больше ее не встречал. Но судьба никогда не забывала о его прихотях, даже мимолетных.