Горячее сердце - [19]
Она ожидала, что Петенко удивится, скажет «не может быть» или еще что-нибудь, что говорят в таких случаях. Он закурил папиросу, стряхнул пепел на поднос, который держал фарфоровый японец, и спросил:
— Вам кажется, что произошло недоразумение?
Вера глубоко вздохнула, чтобы обрушить целый шквал возмущенных слов против жандармов, но он так же ровно и холодно закончил:
— А по-моему, никакой ошибки нет, — и поднял на Веру свои светлые с нетающей льдинкой глаза.
— Вы знаете, Алексей Елизарович, — вставая, сказала она, — ведь Риде можно помочь...
Стряхнув длинным, как волчий коготь, ногтем пепел на поднос японца, он тихо, но внятно проговорил:
— Судебные власти разберутся без нашей помощи.
— Но ведь... Рида — ваша сестра! — беспомощно сказала она,
— В семейные наши дела я вам вмешиваться не советую, — отрезвляющим твердым голосом сказал он, и Вера поняла, что ей ничего здесь не добиться.
По-прежнему отражалось на кафеле холодное осеннее солнце, по-прежнему стоял, преклонив колено, фарфоровый японец с подносом. Только теперь Вере показалось, что он не улыбается, а сделал противную гримасу. Она встретила ледяной взгляд Петенко. Стало зябко. «Нет, такого не уговоришь».
Она встала и, открыв дверь, вышла на улицу, не заметив ни денщика с оценивающим взглядом, ни похожего на Николая-угодника старика швейцара. Сейчас они были ей совершенно безразличны.
Стояла звонкая медная осень с прозрачными днями. Курсистки приносили в институт багряные букеты широкопалых кленовых листьев и, как в гимназические годы, закладывали их на зиму в книжки.
Веру не умилял сухой шорох листвы, не волновала бездонная глубина осеннего неба. Арест Ариадны сделал ее сдержанной, скупой на чувства. Хотелось дела такого, которое бы поглотило все ее время. Вера ждала. Ведь не оставят же ее товарищи Ариадны, она должна кому-то помогать, что-то делать.
В коридоре у высокого узкого окна ее задержала Зара Кунадзе. В горячих глазах — пытливое беспокойство, словно впервые смотрит она на нее. Пальцы развивают и завивают смоляную метелку на конце косы.
— Сегодня у тебя «свидание» с Бородиным.
Вера медленно подошла к «французу».
— Здравствуйте, Сергей!
Он рывком повернулся к ней.
— Катенька, добрый вечер. Я тебя жду. Ты долго не шла, — и шепотом добавил: — Зовите меня Степаном.
Вера опустила ресницы. «Понятно. Знаю. Я — Катенька, ты, нет, вы, Сережа, — Степан».
Бородин кивнул на угловое здание с вывеской «Свечная и посудная торговля».
— Вот этот дом.
«Значит, здесь?» Дом обычный, но там собрались необычные люди, члены Петроградского комитета большевиков. И ей, Вере, поручено охранять это заседание. Она втайне боялась, что не сможет выполнить это страшно важное поручение, и немного нервничала.
Мимо них проскользнул человек с перевязанной платком щекой, в ветхом узковатом пальто. Толмачев. Он — член Петроградского партийного комитета. Вера отвернулась. Ничем нельзя показывать, что она знакома с этим человеком. Ведь тут, наверное, за каждым углом шпики.
С неба сыпал нудный морох. Сергей и Вера гуляли то по одной, то по другой стороне улицы, стояли под желтым тополем. Бородин склонил голову, словно любезно слушал ее, а сам наметанным взглядом окидывал фигуры встречных. Вера тоже вглядывалась в улицу, но все было таким обычным. Шаркали калошами чиновники, бухали сапогами мастеровые. Задохнувшись, поставила на забор скрипучую корзину прачка. Так бывает всегда. Сергей взял ее под руку. «Да, он правильно сделал, так меньше подозрений». Рука у Бородина была сильная. Вообще от всей его фигуры, округлого розового лица веяло здоровьем. «Он, наверное, очень добрый», — подумала Вера и тут же спохватилась: «Зачем это? Надо думать о том, чтобы не пропустить филера, а я...»
Бородин почему-то забыл, что ее надо называть Катенькой. Остановился и, заглядывая в глаза, взял ее за плечо:
— Вам не холодно, Вера?
— Нет, что вы.
— А ноги не промокли?
— Ну, что вы, нет, — сказала она и покраснела. Из прохудившегося ботинка при каждом ее шаге вытекала пузыристая грязь. «Хорошо, что он не заметил. А вдруг заметил?»
— Тогда на вечеринке я очень хотел поговорить с вами. Вы так вдохновенно читали «Каменщика»...
Вера вспомнила мимолетную встречу в трамвае. Тогда он, конечно, не заметил ее. Усмехнулась:
— А я вас знаю уже целый год.
Неожиданно он зло прищурил глаза, крепко стиснул ее руку. В придушенном шепоте — тревога:
— Ты не заметила? Нет? Вон та пролетка. Она битый час стоит уже здесь.
Нет, Вера не заметила. Горбился на козлах унылый извозчик. Это так обычно. А Сергей заметил.
Они прошли дальше. За углом, в тупичке, сидел подгулявший студент. Проходя мимо, Сергей споткнулся о его длинную ногу, громко извинился и прошептал:
— Сними пролетку.
Студент встал. Покачиваясь, побрел к пролетке.
— Эй, ты, в «Квисисану»!
Извозчик из-под надвинутого на глаза козырька буравнул взглядом.
— Нельзя-с. Занято-с.
Вера почувствовала беспокойство. «Неужели узнали? Неужели! Прокараулила... Эх!»
Сергей, подведя ее к крыльцу, пожал руку.
— Идите, Катенька.
«Да, Сергей прав. Надо предупредить». Она поднялась на третий этаж, предупредила Зару Кунадзе; возвратилась в сад, где ее ждал Бородин.
Героями романа кировского писателя Вл. Ситникова являются наши современники. Произведение рассказывает о жизни тружеников Нечерноземья, производственные дела и личные проблемы взаимоотношений героев находятся в центре внимания автора, поднимающего вопросы нравственности, бережного отношения к родной земле, доброго и рачительного хозяйствования на ней. Роман привлекает хорошим проникновением в психологию героев, в характеры партийных и хозяйственных руководителей, достоверным изображением производственной жизни и будней колхоза.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повести, составившие эту книгу, посвящены людям одной из областей Нечерноземья. «18-я весна» — о первых годах становления советской власти в бывшей Вятской губернии, «Русская печь» — о тяжелых испытаниях, выпавших на долю колхозного крестьянства в годы Великой Отечественной войны. «Летние гости» — о восстановлении, об острых проблемах послевоенного сельского хозяйства. Писателя волнуют и судьбы молодежи, поиски ею верного пути в жизни, преемственность поколений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».