Горячее сердце, холодный расчет - [61]

— Наверняка ни одна из них не знает о наличии других, — рассказывал он Наташе. — Парень скользкий, как угорь, накладок у него пока не случалось. Живет он если и не полностью за счет женщин, то по большей части на их деньги, потому что нередко ему в отель дамы доставляют множество пакетов с одеждой.

— Гадость какая! — сплюнула Наталья. — Паршивый альфонс!

— Думаю, он отрабатывает их благосклонность по полной программе, — хмыкнул Жак. — Уже пошел второй час, как он ублажает итальянскую матрону. Уверен, она разорвала бы его в клочья, узнав, что так он старается не только ради ее прекрасных черных глаз.

Все три женщины, попавшиеся на удочку ловеласу, были весьма состоятельны, две явно собирались за него замуж, потому что не скрывали своей связи с Сэмом, а третья просто ударилась во все тяжкие. Итак, первой невестой была мадемуазель Моруа, как выяснили вчера девушки, второй — итальянская вдова, которая ни с того ни с сего не станет выпячивать отношения с любовником на всеобщее обозрение, а третья — жена политика, она же — тайная любовница, гуляющая с Сэмом втихую. Очаровательный букет! И все это Жак умудрился выяснить за полдня. Фантастика! Наталья не ошиблась в выборе помощника, самим девушкам было бы не справиться.

Скромный отель является постоянным плацдармом для любовных свиданий Сэма и его подружек, Витт приплачивал прислуге, поэтому чувствовал себя как рыба в воде: он был уверен, что в случае чего его тут же предупредят об опасности.

Но и на старуху бывает проруха. Жак заверил Наташу, что о его интересе Витту не доложат.

— Ну да, у тебя же свои источники информации! — кивнула она.

— И свои методы, — улыбнулся Ксавье.

Впрочем, благодаря этим самым источникам они теперь знали, что невестам Самуила было по сорок лет, а любовнице — пятьдесят, что невесты спят и видят, как они тащат под венец своего обожаемого Малевича. Они наперегонки задаривают красавца подарками и подношениями; даже не зная друг о друге, дамы участвовали в соревновании на самую щедрую подругу.

— В конкурсе участвует и жена политика, иначе ее бы давно вычеркнули из списка, — поделился соображениями Жак.

— Это все хорошо, но он что, не соображает, с кем связался? — пожала плечами Ната. — Да и дама, видно, от «чувств» с ума сбрендила, раз спуталась с сомнительным эмигрантом и, задрав хвост, бегает к нему на свиданки.

Да, это было весьма рискованно, ведь муж у нее был популярный политик, ратующий за чистоту семейных устоев, он ни под каким соусом не допустил бы публичных разбирательств, если бы узнал о похождениях своей женушки. Но что он сделает с любовничками, узнай он правду, сложно предположить. Так что Витт тоже ходил по скользкой дорожке.

— Интересно, — сказал Жак, — этот политик действительно святоша, каким желает казаться, или его жена всего лишь платит по счетам? Я тут пошарил по подшивкам в Интернете и ничего на него не нашел.

— В России говорят: «Муж и жена — два сапога пара», — отозвалась Натали. — Меня удивляет другое: что заставило ее так рисковать своим положением? Страсть? Любовь? Похоть?

— Ты прирожденный журналист, — восхитился Жак, — может быть, тебе стоит попробовать себя на этом поприще?

Но тут им стало не до разговоров. Из отеля выпорхнула сладкая парочка и, игриво толкаясь, загрузилась в «Додж». Наташа решила, что это самая видная из женщин Сэма. Итальянка была высокой, пышногрудой, широкобедрой, рыжеволосой. Она стреляла по округе огромными глазами, и от нее за версту несло пылкостью и страстью. Примадонна была одета в белые кожаные брюки и ярко-оранжевую облегающую рубашку, что при цвете ее волос было весьма смелым решением. Она по-хозяйски впихнула Сэма в «Додж» и, виляя бедрами, обежав машину, уселась за руль.

Жак с Наташей пристроились им вслед, и вскоре кортеж оказался в центре Парижа. Лютеция вела автомобиль как сумасшедшая, сбежавшая из психушки на тридцатом году заточения.

— Судя по всему, они решили прогуляться по магазинам, — поделилась Ната своими наблюдениями с приятелем.

— Будем работать по очереди, — взяв в руки фотоаппарат, заявил Жак. — Сначала на дело пойду я.

О, эта дама была весьма щедрой по отношению к своему любовнику! Два часа она потратила на шопинг в самых крутых бутиках, принаряжая своего красавчика. Альфонсы всегда вызывали у Наташи брезгливость, а этот так просто ее бесил. Когда пришла ее очередь «вставать на вахту», ей удалось из раздевалки заснять Сэма — в новом пиджаке, еще с болтающейся этикеткой, целующего ручку своей подружки в тот момент, когда она протягивала продавщице кредитку. Следующий снимок демонстрировал, как парочка с увлечением разглядывает мужское белье. И завершало эпопею фото любовников, увешанных пакетами, входивших в тот же самый отель. Сэм обнимал за талию свою итальянку.

Фотоаппарат Натальи датировал каждый кадр, проставляя точное время, поэтому у нее на руках оказалось идеальное доказательство того, чем занимаются банковские служащие во время своего рабочего дня. Она была чрезвычайно собою горда, решив, что после этого дела смело может подрабатывать частным сыском.

Буквально через час после отъезда итальянской вдовы к отелю подкатила на такси жена политика. Сообразив, что Сэм не собирается покидать отель, Жак сбегал за бутербродами и кофе, чтобы они с Наташей смогли подкрепиться. Они как раз заканчивали свой скромный ланч, когда Витт вышел из отеля и застыл у обочины шоссе, явно ожидая подъезда очередной любовницы.