Горячая земля - [26]

Как только фотографии были разобраны, Дружинин поспешил к Хургину. Хургин уже знал о приезде Веры и приветливо встретил Дружинина.

— Слышал, слышал о вашей находке, — сказал он. — Значит, следы Петрова обнаружены?

— Я получил основные данные его проекта, — радостно сказал Дружинин. — Петров нашел место для постройки котла и рассчитал шахту глубиной всего в шесть километров. Глядите, какова мощность установки. Два подземных Днепростроя! Вот чертеж и расчет. Надеюсь, теперь вы убедитесь…

— Отлично, отлично! Буду очень рад, если вы сумеете меня убедить.

Хургин начал рассматривать фотографии.

— Неплохо, совсем неплохо. Если соединить этот проект с вашим, может получиться совсем убедительно, — продолжал он, перебирая снимки. — Но я хочу знать, где же это все происходит. Ведь эти данные придется проверить и подтвердить.

— В любом вулканическом районе Советского Союза. Всюду, где есть признаки угасающей вулканической деятельности. Где хотите!

— А все-таки, где именно? Мне такие цифры не встречались.

— Вулканические районы недостаточно изучены. Это вполне естественно. Нет сомнения, что во многих из них могут оказаться подобные же условия, — упрямо сказал Дружинин.

Хургин улыбнулся и кивнул головой в знак согласия.

— Допустим, что может существовать местность с таким геотермическим градиентом… — Он выжидательно посмотрел на Дружинина. — Что же вы предлагаете?

В голосе Хургина снова зазвучала насмешка. Она взбесила Дружинина, но Дружинин сдержался: сейчас было не до пикировки.

— Найти это место. Отправить несколько экспедиций в вулканические районы. И начать проектировать шахту, рассчитанную примерно на такую глубину, — сказал он убежденно.

Хургин громко вздохнул и развел руками:

— Вот не думал, что мне придется услышать от вас такие вещи, Алексей Алексеевич! Мне казалось, что вы кое-чему научились и успели излечиться от своей юношеской лихорадки. Оставьте хоть раз в жизни романтику в стороне.

Он сделал паузу, окинул быстрым взглядом Дружинина и, увидев, что тот опять готов вспыхнуть, перешел на более спокойный и дружественный тон:

— Все, что вы мне показали, — только любопытный вариант разрешения проблемы. Может быть, это не более как игра ума! Почему вы не допускаете мысли, что ваш приятель просто придумал идеальные условия, при которых подземный котел мог бы работать?

— Это вовсе не идеальные условия. Из расчетов явствует, что зимой воды для котла может не хватить, — горячо запротестовал Дружинин. — Это место существует в природе. Надо только его найти — и все!

Хургин усмехнулся.

— Но где же?

— В местности с повышенным геотермическим градиентом. В вулканическом поясе.

— Что обозначают буквы «ОЧК»? — продолжал Хургин. — Никто этого не знает. Мест с повышенным геотермическим градиентом у нас много. Всех не обойдете, не облазите. Мы не можем найти эту местность на основании таких скудных данных.

— Данные вовсе не такие скудные, — продолжал отстаивать свою позицию Дружинин. — Река, кольцо гор, горячая земля, наконец пещера — вероятно, кратер потухшего вулкана… Это не иголка, профессор…

— Где же вы будете искать все это? — засмеялся Хургин. — На Камчатке, на Чукотке, на Кавказе, на Памире или в Карпатах?

— К окончательному выводу я еще не пришел. Кавказ и Карпаты достаточно подробно изучены. Там мы, по-видимому, не найдем того, что изображено на этом плане. Значит, остается Памир и Дальний Восток. Может быть, нам удастся узнать, в каких краях бывал Петров, и мы двинемся по его следам…

— Поиски займут тридцать лет, и неизвестно, что вы найдете. Лучше заниматься докторской диссертацией, чем разгадкой ребусов.

— Я вижу, мы не договоримся, — едва сдерживая гнев, сказал Дружинин. — В таком случае мы найдем это место без вашей помощи. Этим же летом мы с Ключниковым отправимся на поиски.

Хургин пожал плечами.

— Что ж, поищите в свободное время. Когда найдете, принесите и положите на этот стол все данные, расчеты и чертежи. Если они будут соответствовать этому, — указал он на фотографии, — я первый предложу начинать стройку.

Часть вторая Остров Черного Камня

Глава первая Дождливый день

Длинный дождливый северный день был на исходе. Над Чукоткой несся шторм. Порывистый ветер гнал низкие рваные облака над свинцово-серым морем и темными скалами берега. Тучи клубились над склонами невысоких чукотских гор, то закрывая, то снова обнажая мокрый камень.

Скалы побережья были окаймлены белой пеной прибоя. Ветер подхватывал пену и нес ее вдоль берега, превращая в облака мельчайших брызг. Пронзительные крики чаек сливались с шумом волн.

В защищенной высокими холмами бухте Рыбачьего поселка было тихо. Холмы преграждали дорогу ветру. В бухте лишь бежали по воде темные полоски ряби да причудливо извивался дым труб консервного завода, тянувшийся над бревенчатыми домиками поселка и зданиями пушной фактории, школы и больницы.

В бухте собралось довольно много судов. Одни выгружали очередной улов рыбы, другие дожидались, пока уймется буря: выходить в открытое море в такую погоду было мало смысла.

На скале, неподалеку от выхода из бухты в море, сидели двое мужчин. Один из них, круглолицый, гладко выбритый толстяк, выглядел довольно легкомысленно. Он был в крахмальном воротничке, новенькой светлой фетровой шляпе, в нарядном, хорошо выглаженном пиджаке, из-под которого виднелись брезентовые брюки, заправленные в огромные меховые сапоги — торбаза.