Горы моря и гиганты - [6]
Дёблиновские же герои, единичные и массовые, не вступают в такое противостояние с чем-то, существующим объективно — вне и помимо них. Только они сами ответственны за свои чудодейственные деяния, чудодейственные орудия и чудодейственные средства достижения каких-то целей. Неблагоприятные ситуации, как и способы их исправления, колдовские чары и противочары — все это они должны выносить, как ребенка, в себе или в рамках своего сообщества. Все, что имеет к ним отношение, они же и породили. Следовательно, только они сами могут устранить дурные последствия возникновения Страны лентяев и волшебного леса или, скажем, размораживания Гренландии — устранить посредством еще более чудодейственных деяний, которые могут повлечь за собой еще худшие следствия. А поскольку этим героям не встречается ничего, что не несло бы на себе следы их прежних поступков — даже драконов они оживили сами, — «счастливый конец», обязательный для всякой сказки, в романе тоже весьма далек от наивности.
Примечательно, что как раз дёблиновские персонажи, совершавшие свои чудодейственные деяния обдуманно и собственными силами, к такому счастью отнюдь не стремились и за него не боролись. Ироничность придуманной Дёблином романной концовки, похоже, заключается в том, что его герои обретают счастье именно в таком уголке природы и в такой местности, которые остались незатронутыми их сомнительными чудодейственными деяниями. А именно — в Южной Франции с ее фруктовыми деревьями, нерегулируемыми реками и буйно разрастающимися лесами. Только не очень ясные заключительные слова Кюлина, которые как будто бы должны примирить естественный образ жизни и преимущества технического прогресса, немного смягчают общее впечатление. А оно, это впечатление, сводится к тому, что здесь сказка вырождается в свою противоположность. В мысль о тщете всех человеческих усилий.
«Горы моря и гиганты» как гипер-сказка: этот способ прочтения, подсказанный самим текстом, шаг за шагом помог нам выявить не только сомнительные предпосылки такой «сказочности», но и несомненное своеобразие дёблиновского романа. Своеобразие это станет еще очевиднее, когда мы опробуем и другой, даже в большей мере напрашивающийся способ прочтения: «Горы моря и гиганты» как научная фантастика. На сей раз мы попытаемся сравнить роман Дёблина с одним из самых читаемых немецких романов этого жанра, «Атлантидой» Ханса Доминика[3]. Поскольку в «Атлантиде» не только обыгрываются мотивы, схожие с дёблиновскими, но она и вышла в свет почти одновременно с «Горами морями и гигантами»: в 1925 году. А значит, у обоих авторов был общий исторический опыт, исходя из которого они и набрасывали свои визионерские картины будущего.
В отличие от «Гор морей и гигантов», «Атлантида» имеет сюжет, рассчитанный на внешнюю эффектность — даже, можно сказать, сенсационный. Действие романа разыгрывается лет через сто после нашего времени, а в пространственно-временном смысле охватывает примерно один год и половину Земного шара с Германией как идеологическим центром. Напряжение создают три тесно связанных между собой комплекса событий. Первый комплекс: посредством сверхмощного взрыва один богатый американец, преступник но натуре, вместе с Панамским каналом разрушает (ненамеренно) и морское дно. Грозящие последствия: изменение направления Гольфстрима и оледенение Европы. Катастрофу предотвращают три немца (они же в конце концов спасают мир от дальнейших происков американского негодяя): гамбургский крупный предприниматель Уленкорт (благородный человек, хорошо знающий свое дело); инженер Тредруп, обожающий пускаться во всякие авантюры; и действующий на заднем плане таинственный сверх-человек Йоханнес, которому с помощью каких-то технико-магических аппаратов удается вновь соединить разделившиеся континенты. Второй комплекс: в связи с упомянутой геологической катастрофой и ее успешным преодолением со дна океана поднимается давно затонувший континент Атлантида; он свободен для заселения (что важно прежде всего для жителей перенаселенной Германии). Император Черной Африки приказывает построить в Тимбукту гигантскую буровую установку, которая начинает добывать — с огромной глубины — карбид. В результате тамошние белые оказываются зависимыми от энергетической политики императора, что ставит под угрозу само их господство в Южной Африке. В то время как Америка создает для европейцев экономические и геологические трудности, Черная Африка действует им на нервы в идеологическом плане, поскольку хочет добиться равноправия рас. Но светловолосые герои романа справляются и с этим затруднением. Сперва — под тем патриотическим предлогом, что Черная Африка должна стать надежным убежищем для их соотечественников, которым грозит оледенение. Потом, когда этот предлог отпадает, ибо Гольфстрим возвращается в прежнее русло, они просто ссылаются на трагическое стечение обстоятельств. По поручению Уленкорта инженер Тредруп взрывает гигантскую буровую установку, созданную представителями чуждой расы, — не особенно тревожась из-за многочисленных человеческих жертв.
