Городу нужен хранящий - [8]

Блондинка вздохнула и остановилась.

— Пошли, посидим, — повеселевшая Дорана рванула в сквер и с разгона уселась на скамейку под каштаном.

Марика пошла следом, размышляя о том, что на этот раз от нее нужно Доране. Подруг у рыжей грозы нетрезвых мужчин то ли не было вообще, то ли она им не доверяла.

Понаблюдав немного за облаками и серой птичкой, чирикавшей на соседнем дереве, Дорана печально вздохнула.

— Понимаешь, — сказала, глядя себе на ноги. — Я дура. Точнее, трусливая дура.

Марика задумчиво хмыкнула. Интересное начало разговора.

— Понимаешь, я тогда в больнице ждала и ждала, пока он очнется. Думала, что скажу. А потом он очнулся, и я сбежала.

— Ага, — подтвердила Марика.

Историю этого побега она уже знала. Лекари до сих пор рассказывают как анекдот историю странной девушки, которая так обрадовалась тому, что пациент очнулся, что сразу выпрыгнула в окно.

— Понимаешь, я испугалась.

— Чего? — спросила Марика.

— Что он тоже посмеется. Как этот… в общем, не важно. У меня вообще какая-то невезучесть. То загоняют в угол, пугая так, что во мне откуда-то берутся силы и смелость, и я без амулета сворачиваю челюсть и отбываю ему самое ценное. То красиво ухаживают, а потом я случайно слышу, как он хвастается, что приручил эту дикую медведицу и забирает выигрыш…

— Что ты ему отбила? — спросила Марика.

— То же самое. У меня тогда уже амулет был.

— Ага, — задумчиво сказала Марика. Интересно, кто настолько безумен? У Дораны ведь кроме амулета куча братьев есть, и они наверняка отомстили. — Хият не будет никому хвастаться и затевать такие споры. Не из-за благородства. Ему просто в голову не придет. Он весь в себе и его отношения с кем-либо будут покрыты тайной. Не любит он делиться. Знаешь, годика два назад он бегал в Приречное к одной девочке, я их там видела. Кому-то он об этом рассказал?

— Я знаю, что он не такой, — вскинула голову Дорана. — Но мне все равно страшно. Пока не думала серьезно, не было. А когда задумалась…

Марика покачала головой. Даже самой интересно, что надеется от нее услышать несчастная хиятолюбка.

— Знаешь, — осторожно сказала блондинка. — Ты, конечно, можешь побояться, подождать. Только Хият, он правильный. Если завтра появится какая-то непугливая, симпатичная девушка, окрутит его, потом обрадует, что скоро он станет папой… Ну, ты понимаешь.

— Он не такой дурак, — почему-то покраснела Дорана.

— Угу, все они не дураки, — проворчала Марика. — Вон мой папа тоже был не дурак, а дядя до сих пор смеется над тем, как всей семьей ловили его по горам.

Дорана улыбнулась, подумала немного и выдала самый дурацкий вопрос из возможных:

— А что я ему скажу?

— Пожалуйся на жизнь.

— Хияту? — зачем-то переспросила рыжая.

— Нет, Калару, он тебя послушает и посмеется. А потом совет даст. Даже знаю какой.

— Какой?

— Опереди всяких наглых и мечтающих выйти замуж хоть за кого-то, — улыбнувшись сказала Марика. — Он еще в школе такие советы раздавал. А потом подозревал всех знакомых девчонок в желании выйти замуж именно за него. Смешной такой был. Хотя, если подумать, не самый плохой совет.

Дорана фыркнула.

— С Хиятом это не получится.

— Пробовала?

— Не то чтобы… Глупо вышло, думала, поиздеваюсь.

Марика только головой покачала.

— Знаешь, — сказала тихо. — А ты ничего не делай. Вряд ли он опять попытается умереть. Пускай все идет, как идет. И не думай. Может это поможет не бояться всяких глупостей.

— Оно само думается, — недовольно пробормотала Дорана. — Ладно, пошли домой. А то тут скоро дождь начнется. Смотри, какая туча. Точно как та, над морем.

Марика послушно посмотрела на краешек темно-серой тучи. Хорошая туча, ливень будет. Наверняка Калару и Хияту понравится. Водникам дожди всегда нравятся. А огневиков они обычно раздражают. Интересно, как к дождю отнесется Ладай?

Днем в городе было тихо и спокойно. Ладай листал книги, то ли вспоминал то, что знает, то ли искал это знание там и никак не мог найти. Добрейшая и мудрейшая больше никого не беспокоила. Она тихо пила настойку из двенадцати трав и размышляла о том, что быстрее придет — опьянение или обещанное продавцом просветление разума? Рыжая девчонка, выглядящая младше своего возраста, сидела в кресле обняв подушку и думала.

О приятном она думала. О том, как ей будет завидовать дура-сестра, когда она — Вельда, станет настоящей хранящей. И что скажут все те тетки, которые при приближении младшей дочери Красноголового Йона поджимали губы и начинали шушукаться. О том, что папа наконец перестанет качать головой и сожалеть о том, что не запер тот шкаф с микстурами. Наверняка же дочка не растет из-за того, что пролила на себя большую их часть, когда падала вместе с полкой. О многом она думала и о многих.

Трое братьев выясняли отношения. Не громко, потому что орать и ругаться на публику могут себе позволить только низкородные и никчемные людишки, а дети Верада Смелого к таковым не относятся. Саран пытался доказать братьям, что они здесь не нужны, он сам прекрасно справится и никого не опозорит. А Мин и Лалэн доказывали ему, что ходят за ним следом исключительно для его престижа, а вовсе не потому, что кто-то приказал им изображать нянек при недоразвитом ребенке.