Городской охотник - [9]

Толстомордый так же нехотя, как до этого отдавал честь, принял из его рук документы и стал их листать, придирчиво изучая каждую страницу. Фотографию на правах разглядывал особенно тщательно, несколько раз сверялся с оригиналом. Потом закрыл портмоне и процедил с плохо скрываемым ехидством:

— Нарушаем, гражданин Фатеев? — растянул толстые губы в ухмылке и сам себе ответил: — Нарушаем. — Горестно вздохнул и продолжил: — Вот из-за таких, как вы, губернаторы и гибнут, — скорбно закончил свою мысль блюститель порядка и защитник губернаторов.

— Постой-ка, командир! — Сарказма пришлось поубавить. — Что я нарушил, а? Не обгонял, не подрезал!

— Все вы так поёте: не нарушал, не подрезал! А на дорогах люди гибнут! Вы, между прочим, гражданин Фатеев, много чего нарушили. Не пристегнутый едете — это раз! Транспортное средство грязное, аж заднего номерного знака не видно — это два, по телефону за рулём разговариваем, дистанцию не соблюдаем… ещё перечислять или штраф платить будем?

— Ты ещё скажи, что у меня нога из окна торчала! — съязвил Алексей. Так нагло взятку на дороге из Алексея ещё не вымогали ни разу.

Мент ожог его ненавидящим взглядом и открыл было рот.

— Эх, тороплюсь я, лейтенант, а то бы мы с тобой по-другому поговорили. У твоего начальства в кабинете, — проговорил Алексей голосом пустым и безразличным, запал улетучился так же быстро, как и появился, — ладно, сколько с меня? За телефон, за дистанцию, за номер? Сотки хватит?

— Хватит, только зелёной, — непререкаемо сообщил мент, — разговорчивый больно, умник. Или протокол писать и права забирать будем?

— Да нет, чего уж там, зелёной так зелёной, — примирительно произнёс Алексей и полез в бардачок за деньгами. Там, на всякий случай, всегда лежало несколько сотенных купюр. Деревянных, правда. Правой рукой он достал сотенную бумажку, нарочно выбрав самую мятую и неприглядную, пальцами левой, не поднимая руки с колена, начертил сначала руну Dagaz, трансформация, а вслед за ней Wunjo, радость. Почувствовал, как его омыло теплой волной — древняя магия не подвела, но тут же закружилась голова и в позвоночнике появилась неприятная слабость — за несложное волшебство пришлось заплатить, как всегда, собственными силами. Только вот осталось их после сегодняшней заварушки не так уж много. Если ещё и у Олега придётся прибегнуть к магии, то сил хватит лишь на то, чтобы сотворить пару иллюзий, не больше, а потом придётся неделю в себя приходить. Алексей протянул позеленевшую сотню в окно. Гаишник ловко цапнул её пальцами с грязными ногтями, повертел, придирчиво осматривая. В глазах мелькнули алчные искорки. Он протянул Алексею его документы, радостно взял под козырёк и сообщил:

— Можете следовать! — развернулся и чуть не рысью припустил к патрульной машине, хлопнул дверцей, засунув свое пузо в салон, и машина, неспешно вырулив на проезжую часть, покатила в сторону пригорода.

Алексей не спешил заводить автомобиль. Иллюзия должна продержаться около получаса, а потом бравые дорожные инспекторы просто не обнаружат долларовой бумажки и, наверняка, рассорятся вплоть до мордобоя, подозревая в хапужничестве друг друга. Ну и хрен с ними, не жалко. Хотя, дома они, наверно, белые и пушистые, их тоже кто-то любит… Но долго рассуждать о моральных качествах сотрудников ДПС, этих двух и всех остальных, не хотелось, надо было передохнуть пару минут, пока не пройдут дурнота и слабость, и двигать дальше. Алексей достал из бардачка шоколадный батончик, ужасно сладкий — сплошная синтетика. Содрал обёртку и с наслаждением откусил чуть не половину: жрать хотелось зверски. Алексей искренне надеялся, что у господина бизнесмена Ефимцева найдется в офисе не только необходимый набор офисной техники и длинноногая секретарша, но и вместительный и отнюдь не пустой холодильник. «Иначе придётся сожрать секретаршу», — хмыкнул Алексей и откинулся на спинку, пережёвывая вязкую нугу с шоколадом и орехами. Покончив с батончиком, он скомкал яркую обёртку и, пару секунд поразмыслив, щелчком отправил её во все ещё открытое окно, потом нажал кнопку электропакета, и стекло поползло вверх, отсекая его от шума автострады. В салоне стало тихо, как будто Алексей нырнул под воду. Тишина надавила на барабанные перепонки, неприятно напомнив затишье перед схваткой с невидимым злом в доме. Надо было подумать и найти объяснение тому, что же все-таки произошло там, около дома, и почему Олег так удивился, когда услышал про дом и заказ. Удивился-то он весьма натурально, а актёр из него был с детства никакой. Если дом не его, и два дня тому назад приезжал не он, то кто и, самое главное, зачем затеял весь этот цирк? Они с Ольгой и так взялись бы за заказ. Во-первых, потому что редко отказывались от работы, а точнее сказать, никогда не отказывались. Во-вторых, потому что нужны были деньги, чтобы расплатиться за машину и внести долевой взнос за строительство. Деньги заказчик предложил немалые, и возможность покончить с долгами окупала все затраты времени на выполнение работы.

В ватной тишине салона мысли текли лениво и медленно… Алексей клюнул носом и тут же встрепенулся, яростно моргая и прогоняя сонную одурь. Дотянулся до пульта управления магнитолой и нажал кнопку «вкл.». Магнитола, мигнув огнями на панели, приветствовала его бегущей строкой, как желанного клиента приветствует бармен заведения, открывающегося после полудня. Пощёлкав кнопкой переключения станций, Алексей остановился на той, где под приятный гитарный рифф голос с немецким акцентом пел о ветре перемен. Это было лучше, чем «Юра, Юра, я такая дура» или «Голуби летят над нашей зоной» на предыдущих станциях. Тем больнее, то «Скорпов» Алексей считал, и не без основания, едва ли не лучшими рокерами прошедшего столетия. Охотник включил зажигание, и машина, взвыв двигателем, покатила по обочине. Алексей стал высматривать, как бы удачнее вклиниться в поток автомобилей, значительно уплотнившийся с момента его остановки, и аккуратно пристроился между побитой жизнью и ржавчиной «Тойотой» забытого богом года выпуска и новеньким «Лексусом».