Городские легенды - [49]

– Хватит, – услышал он свой голос будто со стороны и снова крикнул, пронзительно и жалко. – Хватит, прошу!

Одна из химер, оказавшаяся ближе, подняла голову, обернула к нему искаженное получеловеческое лицо. И кадавр, на мгновение покинутый мучительницами, тоже обернулся и глянул. Холодея, Мариуш дернулся, чтобы спрыгнуть на мост. Химера зарычала, басовито и гулко. Парапет под ногами Мариуша отозвался дрожью.

– Хватит, – повторил Мариуш, не обращая внимания, что ветер зло и жадно рвет развевающиеся полы камзола, треплет волосы, грубо толкает во все стороны.

Жертва и охотники смотрели на него, и ни у кого из них во взгляде не было ничего человеческого, лишь тьма и лунный свет играли тенями. Потом химера тряхнула мордой и прыгнула. Сбив кадавра на плиты моста, приземлилась сверху, ломая кости, рванула шею и затылок, отскочила. Ее место тут же заняла другая. Окружив распластанное тело, бронзовые твари рвали его на куски, прижимая лапами и мотая мордами, как живые кошки. Через пару минут все было кончено. От посмертной оболочки тьера Майсенеша остались лишь несколько пятен на полированном граните – и четыре фигуры, лениво складывающие крылья.

Ветер, затихая, в последний раз упругой лапищей толкнул Мариуша в спину – некромант слетел с парапета, приземлившись на четвереньки, торопливо встал. Сзади холод реки – темный смертельный холод. Впереди бронзовые стражи. И рассвет еле виден розовеющей полоской. Сглотнув, Мариуш заставил себя шагнуть вперед, на середину моста. Химеры смотрели на него равнодушно и даже – если не показалось – с некоторым любопытством. Одна мягко – струей ртути – перелилась поближе, села на задние лапы, склонив голову и заглядывая ему в лицо. Мариуш замер. Присмотревшись, химера тряхнула ушами, разведя их в стороны и немного назад, оскалилась, обнажив кинжалы бронзовых клыков.

– Благодарю за помощь, – немеющими от усталости и напряжения губами проговорил Мариуш.

Поднял валяющуюся тут же рядом шляпу, стряхнул пыль, поклонился. Надел шляпу, подумав, что краска для лица наверняка размазалась и похож он сейчас, в лучшем случае, на паяца, а в худшем – выглядит страшнее кадавра. Вот не зря даже химеры приглядываются… Нервно хихикнул. Химера опять встряхнула ушами, легонько толкнула его мордой, едва не впечатав в парапет, и бесшумно отошла, волоча по плитам длинный хвост с кисточкой.

– Мне же никто не поверит, – сказал Мариуш, присаживаясь на парапет и вытирая лицо платком. – Ни за что и никогда…

– А вы так хотите, чтобы поверили, сударь?

Голос был смутно знаком и совсем не страшен. Мариуш неторопливо обернулся. В двух шагах стоял седой старик в сером сюртуке. Одной рукой странный прохожий держал недлинный шест с обгоревшей паклей на конце, а другой рассеянно и ласково почесывал за ухом химеру. Бронзовая тварь осторожно подставляла голову, прикрыв глаза, расплывалась в жуткой улыбке и едва не мурлыкала. Вторая ожидала своей очереди, уткнувшись мордой в колени старика. Еще две подошли, встав по бокам и ревниво глядя на Мариуша.

– Фонарщик?

– К вашим услугам, тьер Коринза, – слегка поклонился старик.

– А-а-а-а… Э-э-э-э… – начал Мариуш, сбился и замолчал.

Посмотрел на старика, ответившего ему лукавым и слегка насмешливым взглядом. На химер, отталкивающих друг друга мордами от фонарщика. Перевел зачем-то взгляд на опустевшие постаменты, ярко освещенные луной. И на фонарщика опять: седого сутуловатого старика в блекло-сером сюртуке, такого неприметного и невзрачного, что не сразу и разглядишь некоторые мелочи. Например, отсутствие тени…

– Тьер Юзеф? – наконец вымолвил Мариуш.

– Просто Юзеф, – улыбнулся старик. – В противоположность слухам, я никогда не был тьером. Происхождение – это еще не все, как вы недавно изволили заметить, мой юный мастер.

Встав, Мариуш низко поклонился, сдернув шляпу и отведя ее на вытянутой руке – как перед старшим по титулу или наставником. Старик снова с достоинством склонил голову, и Мариушу показалось, что его глаза блеснули удовольствием.

– Прекрасная ночь, не так ли? – промолвил он, подхватывая с мостовой деревянный ящик с инструментами.

– Подождите, – жалобно попросил Мариуш. – Прошу вас. У меня столько вопросов!

– Не на все вопросы следует отвечать, – мягко улыбнулся призрак великого архитектора. – Но… на некоторые…

– Почему они мне помогли? – выпалил Мариуш.

Юзеф слегка пожал плечами, вглядываясь куда-то мимо Мариуша, в ночь над рекой и городом.

– Разве вы не считали их живыми, мастер Коринза? Разве не приветствовали изо дня в день, ощущая искру жизни, которой я их нечаянно наделил?

– Я… Они мне просто нравились, – признался Мариуш. – Они красивые. И это было забавно.

– Понимаю, – спрятал Юзеф улыбку в седые усы. – Но вежливость, даже из шалости, приятна всем. Вы приглянулись этому городу. А вот с Тадеусом Майсенешем они в свое время взаимно не поладили. Город терпел, разумеется. Камни, стены, мостовые и фонтаны. Они молчали и ждали. У города редко есть выбор. Но он все видит и ничего не забывает. Учтите это, мой юный мастер.

– Я непременно учту, – пообещал Мариуш, чувствуя, как бежит по спине озноб. Четыреста лет… Юзеф жил четыреста лет назад! И до сих пор блуждает призраком по столичным улицам…