Городские легенды - [41]

Показалось, или в голосе призрака явно прозвучало разочарование? Если бы Мариуш поддался, подпал под чары, то и разговаривать с ним было бы не обязательно. Хороший некромант не теряет свою силу после смерти, он уходит в родную стихию. Не зря некромантов никогда не любили убивать. Обезвреживали, иной раз жуткими методами, держали в заключении, но не убивали… А кот заработал еще не одну порцию пирога личной работы мэтра Бельхимера…

– Я тороплюсь, – повторил Мариуш. – Ваши дневники – лакомый кусок, но я не единственный темный мастер в городе. И даже не самый сильный. Почему я?

– Потому что мы не слишком ладили, – ухмыльнулся призрак. – На вас никто не подумает, тьер Коринза. И за вами не станут следить.

– А еще меня не жалко, – бросил наудачу Мариуш.

– Вас – нет, а вот себя мне очень жалко, – оскалился Майсенеш. Лицо у него текло и расплывалось с краев, выглядело это весьма противно. – Вы будете слушать, или поискать кого-то другого?

– Я выслушаю, – негромко отозвался Мариуш. – Если поклянетесь посмертием, что будете говорить правду.

Он бросил быстрый взгляд на зал. Старики в углу все так же сидели над шахматной доской, вряд ли осознавая чье-то присутствие. Бельхимер не появится без зова…

– Клянусь, – скривился призрак. – Я, Тадеус Майсенеш, клянусь Мариушу Коринзе своим посмертием, что не солгу ни в едином слове. А теперь слушайте, чтоб вам… Я заигрался, вы правы. Но если сделаете то, что скажу, мне позволят уйти. Сегодня полнолуние, седьмое в году, как раз нужный день. Вскройте могилу и отпойте мое тело по ритуалу серых братьев. Потом второй раз – через круг теней. И третий – лунной дорожкой… Надеюсь, даже такой недоучка, как вы, это умеет?

– Надейтесь, – бросил Мариуш. – Вы болван, Майсенеш. Завязать свое посмертие на три ритуала. Чем вы думали? Своими знаменитыми сапогами? А если я не успею? Или сил не хватит?

– Тогда у вас не будет моих дневников, – ухмыльнулся призрак, – а в столице появится еще одно привидение. И, клянусь своим посмертием, первым, на кого я потрачу свои бесконечные ночи, станете вы, Коринза. А вторым – ваш драгоценный батюшка, столь непредусмотрительно лишивший вас родовой защиты…

– Не смейте, – прошипел Мариуш. – Не смейте мне угрожать… Три ритуала? А в пыль прямо тут не хотите? А в лапы костяным гончим? Вы меня знаете, Майсенеш, мне терять нечего… Заберите меня в посмертие – и посмотрим, у кого оно будет веселее…

Он спокойно и аккуратно поставил солонку на стол, чтобы не рассыпать ни одной крупинки… Крепко сжал в ладони лезвие столового ножа, так что только край выглядывал из пальцев. Приложил его к запястью другой руки. Улыбнулся накрашенными губами, на которых еще должна была остаться любимая черно-бордовая помада. И посмотрел в тьму глаз призрака, раскрываясь навстречу, позволяя тому увидеть… Не все, но этого хватило, чтобы Майсенеш дрогнул зыбким студнем и отшатнулся.

– Мне говорили, но я не верил, – прошелестел Майсенеш. – И вы называете глупцом меня? Вы безумны, Коринза…

– Тоже мне новость, – усмехнулся Мариуш. – Как мне получить дневники, если дело сложится?

– Перед ритуалом заберете с моего тела перстень, – помолчав, сказал призрак. – Он не на пальце, а в правом сапоге. И не кривитесь, уж вы должны знать, что могилы вскрывают. Я не хотел рисковать.

– Посмотрел бы я на ненормального, решившего вскрыть вашу могилу… Дальше что?

– Наденете перстень и вслух признаете себя моим наследником. Проведете ритуалы, все три. Могилу можете закопать, а можете и так бросить. Судьба оболочки мне неинтересна. Придете ко мне домой и покажете перстень тому, кто там будет. Вам отдадут дневники и остальное, что захотите. Можете выгрести все подчистую. Можете оставить себе все: от особняка до последнего полугрошика. Не стесняйтесь, других наследников у меня нет. Не сложно, как видите…

– Постойте, – быстро проговорил Мариуш, видя, что призрак становится все прозрачнее. – Могила защищена? В чем подвох? Майсенеш, это слишком простая работа за такую награду. В чем подвох, душу вашу темную?

– Отпустите меня и берите, что хотите… Я устал. Коринза, я так устал…

Призрак заколебался, истаивая и уходя в горячее марево над лампами. Мариуш с трудом разжал пальцы, сжимающие лезвие ножа, позволяя ему упасть на скатерть. Из-под стола слышалось тихое заунывное урчание… Вытерев мокрый лоб, Мариуш заглянул под стол, погладил вздыбленный мех.

– Кажется, у меня срочное дело, сударь мой кот… Вам не нравятся призраки? Мне тоже. Но до полуночи чуть больше часа, и мне надо идти. Мы ведь не всегда делаем то, что нам нравится, верно?

Бросив на скатерть несколько монет, он встал, сунул в карман солонку, не заботясь, что ее содержимое рассыпалось внутри кармана, подхватил трость и, надев по пути шляпу, вышел из кофейни на стремительно пустеющую площадь, с которой расходились последние гуляющие.

Улицы, арки, площади… Ночной город, залитый прозрачным лунным серебром, стремительно плыл по сторонам, выступая из ночной тьмы прямо перед Мариушем и смыкая темноту позади спешащего некроманта. Переулок Белых голубей… Площадь Кровавых роз… Коронная площадь… Громада императорского дворца. Блеснула начищенная сталь. Это караул у ворот, вскинувшись и взяв протазаны наизготовку, проводил его подозрительными взглядами… Дальше! Башня Каменных слез, от крыши до основания усеянная темными потеками на древней кладке… Оперный театр…