Город Зверя. Хроника Кейна - [130]

С его логикой было трудно не согласиться.

Вот так мы тайком сделали доброе дело, призванное спасти целый город.

Вылив зеленую воду в резервуар, мы вздохнули с облегчением: сделано все возможное, и через день-два появятся результаты.

— Вы идите, — сказал Барени Даса, возвращаясь к своей привычной роли.

Мы вернулись на Центральную площадь по лабиринту коридоров, которые вели все выше и выше, пока мы не оказались — к нашему изумлению — на крыше дворца.

Наши воздушные корабли были на месте, на том самом месте, где мы их оставили.

Из кабины моего корабля показалось лицо Алы Мары. Она облегченно улыбалась.

— Дядя! — от счастья она смогла произнести одно-единственное слово, когда она увидела Барени Дасу. Но Номер Один не смотрел на нее; его лицо оставалось холодным и бесстрастным. Он не сделал ни одного движения ей навстречу.

— Дядя! — неуверенно повторила девушка. — Разве ты меня не узнаешь? Я — Ала Мара, твоя племянница.

Барени Даса не отвечал.

Я сделал ей знак — попытался успокоить, но она с рыданиями вернулась в кабину.

— Почему они ничего не сделали с воздушными кораблями? — спросил я Барени Дасу тихо.

— Воздушные корабли не существуют, — сказал он.

— Они их не могут не видеть! Видимо, они убедили себя, что не могут их видеть.

— Да.

— Тебе предстоит решить трудную задачу, — сказал я. — Одному тебе будет очень трудно.

— Чума пройдет — будет проще, — сказал он в своей обычной бесстрастной манере. — Чума пройдет быстрее — это медленнее.

— Ты победишь, если это вообще по силам человеку, — сказал я, не скрывая своих чувств.

Я снова сжал его плечо и стал подниматься в кабину. Мне нужно было успокоить Алу Мару и немного рассказать ей о том, что происходит с ее дядей и на что ему пришлось пойти, чтобы исцелить их родной город.

Вскоре все наши воины уже заняли свои места в кабинах.

Наша цель была достигнута, мы были счастливы.

Корабли начали разворачиваться в воздухе, чтоб взять курс на Варнал.

Мы пролетели над озерами, цветущими лугами и Зыбучими песками. Домой, домой! В каком-то смысле мы уже были дома: наконец-то после долгого перерыва не надо тревожиться, можно расслабиться и подумать о чем-то приятном.

Мы прибыли в Варнал чудесным тихим утром, согретом нежными солнечными лучами. Над городом поднимался зеленый туман, в котором сверкали и переливались мраморные башни города, украшенные золотом. От всего города исходил свет, словно от драгоценного камня.

Вдали раздавались слабые звуки, словно пели дети, и мы знали, что это окликают нас Зовущие горы.

На Марсе царил мир. Мы долго и упорно за него боролись, но сейчас не чувствовали себя героями. Мы всего лишь хотели, чтобы те, с кем нам довелось сражаться, вернули себе чувство собственного достоинства и здравый рассудок и сами почувствовали себя героями.

Этого было достаточно.

На Центральной площади, возле дворца, нас ждала Шизала. Она сидела верхом на широкой спине смирной дахары, а рядом стояла другая — оседланная, готовая принять всадника.

Я не чувствовал себя усталым и знал, что она это почувствует.

Я слетел вниз по лестнице и одним махом оказался в седле.

Я наклонился, обнял свою Шизалу, и целовал ее, и не хотел отпускать.

— Все позади? — спросила она.

— Почти, — сказал я. — Пройдет время, и от этого события не останется ничего, кроме воспоминаний — печальных и немного тревожных. Но Вашу нужны такие воспоминания.

— Да, — согласилась Шизала. — Нужны. А сейчас поедем в Зовущие горы. Помнишь, мы были там вместе, когда только встретились?

Мы пришпорили дахар и поскакали к Зовущим горам, наслаждаясь теплом и миром, разлитыми в воздухе.

Рядом со мной была моя прекрасная жена, мы были захвачены одним ритмом, одной скоростью, и я знал, что нашел что-то неизмеримо важное, что-то, что обязательно прошло бы мимо меня, если бы я не оказался на Марсе.

Я вдыхал ароматный осенний марсианский воздух, отдаваясь во власть простому спокойному человеческому счастью.

Эпилог

Я слушал, затаив дыхание, рассказ Майкла Кейна, и он меня очень тронул — больше, чем все, что я слышал раньше.

Теперь я понимал, почему сейчас он был гораздо спокойнее, чем раньше. Он обрел нечто, что на Земле было редкостью.

Тут я рискнул попросить его взять меня с собой на Марс, но он только улыбнулся.

— Ты что, правда этого хочешь?

— Ну да... Да, хочу.

Он покачал головой.

— Найди Марс в себе, — сказал он и усмехнулся. — По крайней мере, это требует меньших усилий и напряжения.

Я подумал и пожал плечами.

— Возможно, ты прав, — сказал я. — Что же, тогда я хотя бы запишу твой рассказ и порадуюсь за тебя, и вместе со мной порадуются читатели.

— Надеюсь, — сказал он. И помолчав, добавил: — Наверное, ты думаешь, что я сентиментален.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, все эти попытки объяснить свои чувства, рассказ о том, как мы поехали с Шиз алой в Зовущие горы.

— По-моему, — сказал я, — есть огромная разница между сентиментальностью и способностью испытывать глубокие чувства. Беда в том, что люди, не разбирая, отрицают и то и другое. Не нужно бояться быть честным с самим собой.

— И не нужно бояться сразиться с собственным страхом, — улыбнулся он.

— Да, если хочешь быть честным с собой.