Город Змей - [8]

— Ты мне нужен, — настаиваю я. — Франк снова стоит во главе гвардейцев. Хорошо справляется, но он не человек Кардинала.

— Я тоже, — ворчит Форд.

— Но ты сможешь замещать меня краткосрочно, — не сдаюсь я, — тебя все еще отождествляют с Дораком. Люди будут повиноваться тебе. Будешь следить, чтобы дела катились по инерции, в то время как я решаю свои проблемы. Подумай об этом — снова станешь у руля, все будут целовать тебя в задницу. Ты же любил это.

Он мотает головой, в его действующем левом глазу — подлинное сожаление.

— Мне уже поздно этим заниматься. Люди не будут исполнять приказы калеки. Я много раз обсуждал это в конце своего правления, но теперь, попробовав на вкус, знаю, что мне это осточертело. Поищите в другом месте.

— Но больше никого нет, — огорченно говорю я. — Я правил в одиночку, так хотел Кардинал. У меня нет никого для этой должности. К тому времени, как я подготовлю замену, будет слишком поздно. Я должен действовать прямо сейчас, до того, как нападут виллаки.

Форд снова качает головой:

— Я не смогу взять на себя ответственность, если что-то пойдет не так. Я для вас бесполезен.

— А что, если я упаду на колени и стану умолять тебя?

— Вы этого не сделаете. Это не ваш стиль.

— Ублюдок, — бормочу я, потом встаю и ухожу прочь, не прощаясь, оставляя Форда Тассо сидеть в тени листвы с его воспоминаниями и креслом-каталкой.

Я особо не надеялся, что старый интриган примет мое предложение — на этой стадии жизни, в его состоянии лишь ненормальный вернулся бы на огневой рубеж, — но игра стоила свеч. Имея его у руля, я бы смело смог преследовать виллаков. Теперь я вынужден сражаться в одиночку.

Что они замышляют, черт возьми, и как собираются это осуществить? Я знаю по личному опыту, что мертвые возвращаются, но чтобы одни и те же трупы вставали из могилы по два раза — это уже перебор. Может ли Паукар Вами на фото быть двойником, как считает Форд? И Леонора, Кончита, и И Цзе тоже? Я уверен, что виллаки помнят, как выглядели Аюмарканы. Они могут морочить меня этими двойниками, чтобы отвлечь. Возможно, хотят, чтобы я отступился от власти, дав дорогу мятежникам. Если так, то им этого не дождаться. Время на моей стороне. Я-то могу и подождать, пока эти ублюдки не прекратят свои вылазки. Они не запугают меня до…

Машина проносится на красный свет. Ревут сирены.

— Что случилось? — кричу я, глядя в заднее стекло, чтобы проверить, нет ли погони.

— Просто занесло, как в старые добрые времена. Сидите и наслаждайтесь.

Внутри у меня все каменеет — это не Томас. Стремительно прижимаю лицо к стеклу, отделяющему меня от водителя. Я могу видеть только половину его лица, но этого достаточно, чтобы я узнал его — это Адриан Арне, Аюмаркан. Он был моим шофером, когда я только начал работать на Кардинала. Он мертв уже десять лет. Тем не менее он здесь, широко улыбается и не выглядит ни на день старше.

— Адриан, — еле выговариваю я, с грохотом валясь на пол, когда он поворачивает на полной скорости.

— Скучали по мне, Капак? — спрашивает он насмешливо, держа руль двумя пальцами и не обращая внимания на проносящийся мимо транспорт.

— Но ты ведь умер! — с трудом вылавливаю я.

— Так же, как и вы, — парирует он.

— Что ты здесь делаешь? Чего ты хочешь?

Он заливается истерическим смехом:

— Хочу быть Джеймсом Дином[1].

Он убирает пальцы с руля и жмет ногой на газ. Машина с ревом несется вперед, тошнотворно виляя то вправо, то влево.

— Мы сейчас разобьемся, — говорю я осторожно.

— Разве я выгляжу ненормальным? — громко смеется Адриан.

— Где ты был? Ты помнишь прошлое? Как ты…

— Слишком поздно! — кричит он, закрывая глаза руками. — Мы обречены!

Раздается оглушительный скрежет металла, когда мы влетаем во что-то твердое и кувыркаемся в воздухе. Мы ударяемся о землю, и мир взрывается. Адриан сгорает в огненном взрыве. Через долю секунды огонь заглатывает и меня — я кричу от боли, бьюсь в конвульсиях, пылаю и умираю.

Глава третья ЛЕДИ ИЗ МАВЗОЛЕЯ

Тяжело опустившись в свое кресло на пятнадцатом этаже Дворца, я вглядываюсь в лицо куклы, которую снял со стены, когда вернулся из последней схватки со смертью. Это кукла Адриана. Кардинал пользовался ею, чтобы вернуть его к жизни. Я прижимаю ухо к груди куклы, чтобы услышать биение сердца, но оно отсутствует. Ни у одной из десятков кукол не бьется сердце. Я проверял каждую снова и снова. Это все, что я делал последние несколько дней.

Дверь открывается, и внутрь проскальзывает Джерри. Он смотрит на кукол, разбросанных на полу и на моем столе, потом осторожно приближается:

— Мистер Райми? — Я не отвечаю. — Сэр? — Нет ответа. — Капак!

— В чем дело? — Я со вздохом опускаю куклу.

— С вами все в порядке?

Я хмыкаю:

— Лучше не бывает. Чего ты хочешь?

Он расчищает себе дорогу среди кукол и наклоняется надо мной:

— Перестаньте! Вы ведете себя как психопат, а для нас сейчас это конец.

Его прямота застигает меня врасплох. Джерри знает, что я ценю его советы, но он никогда еще не говорил со мной так резко. Это риск. Я могу и наказать за столь дерзкое поведение.

— В чем дело? — спрашиваю я, впервые после возвращения к жизни отключаясь от мыслей об Адриане, автомобильной аварии и остальных Аюмарканах.