Город Зга - [8]
Однако, згинцы переселяться в бараки наотрез отказались. Представители властей попытались, было, применить привычные силовые методы. Но сотни брошенных для эвакуации автобусов и автофургонов не смогли завестись — у всех враз разрядились аккумуляторы и сбилось зажигание. В то время, как машины, выполняющие свои обычные местные функции, заводились исправно. А всех прибывших эвакуаторов, как военно-милицейских, так и штатских в одночасье постигла острейшая головная боль, не снимаемая никакими медикаментами. Тогда, как у местного населения с головами был полный порядок.
Оттого спешка и ажиотаж прекратились, и власти терпеливо выслушали переселенческие условия жителей.
Затем невесть чьим мановением прекратилась вообще всякая околозгинская деятельность, все комиссии и полпреды были отозваны в столицу для высшего совещательного анализа. Что происходило в столице — неизвестно, по-видимому, что-то весьма нешуточное, хотя и небыстрое.
Через три месяца явилась другая комиссия, более академическая, и другие полпреды, более высокого ранга. И даже прибыл — ни много-ни мало — заместитель премьер-министра, собственноножно прошёлся по улицам городка, попил воды из колодца, понюхал сирень в палисадниках и предложил згинцам такие условия переселения, какие им и в хмельном сне не могли присниться. Они вольны были выбирать любое (!) место жительства, любые(!) — он особенно убивал всех этим словом — жилищные условия, престижное трудоустройство. Для молодёжи — внеконкурсное поступление в самые недосягаемые учебные заведения. И кроме того, был утверждён правительственный реестр льгот для жителей. Посему, каждому полнолетнему згинцу вручалось гарантийное письмо-договор за подписью самого премьер-министра.
Пока ошарашенные свалившимся счастьем жители упаковывали и укладывали в контейнеры вещи, произошло событие страннейшее. К замысловатостям и загадкам вообще згинцам было не привыкать, они рождались, росли и старились среди них. Но это поставило всех в лёгкий тупик.
Вокруг городка внезапно, в одну ночь возникла Кайма. Матово-белесая, как утренний туман, лента высотой метров в тридцать, без толщины опоясала город. Она была неколеблема ветром, нерастворима дневным теплом, проглядна, проницаема для лучей солнца, для людей и машин, для всего живого и неживого.
Но не так просто всё обстояло с этой лентой. В человеке, проходящем сквозь неё за пределы Зги, что-то словно переключалось, перехлёстывалось, и терпкий тревожный вихрь омывал сознанье.
С какой целью, по чьей воле Кайма отделила Згу от прочего мира? Что означено этим? Что будет теперь здесь, а что там? Об этом спросил себя каждый згинец и призадумался.
Но затяжно задумываться было некогда, контейнеры с вещами стояли уже на грузовиках, автобусы ждали переселенцев, поторапливали жителей учтивые представители власти, и у каждого отъезжающего имелось лучезарное премьерское письмо — пропуск в цивилизованный рай.
И вот наконец автоколонны тронулись, благополучно прошли сквозь Кайму и безмятежно покатили по шоссе.
В Зге осталось лишь несколько десятков упрямейших стариков и старух, да людей, не имевших родственников, не могущих психологически или физически пережить катастрофу переселенья, отвергших все уговоры-посулы и пожелавших дожить свой век здесь. На них махнули рукой.
Было и ещё одно событие, случившееся много раньше, смутившее всех згинцев — исчезновение Разметчика.
Разметчик был живым божеством, сокровеньем Зги. Недосягаемый, непостижимый ни для кого. Доступный и свойский каждому, обычайный, как сосед за стенкой.
Он жил в маленьком бревенчатом домике на окраине нашего района, рядом с трансформаторной подстанцией. И все знали, что когда он ложился спать, по всему району падало напряжение в электросети, свет был тускл и вял. Когда он просыпался — спал он всего два-три часа в сутки — лампы в домах загорались ярко и бодро. Он был один. Но он мог оказаться сразу в нескольких местах, общаться сразу со многими, делать множество разных дел. Хотя, в сущности, он делал только одно дело. Он сподабливал згинцев.
Он никогда не говорил об Этом прямо. Легчайший намёк, летучая фраза, странное слово. А более — выблеск бронзовых глубоких глаз. Усмешка изпод усов. Пожатье иль косновенье жесткой ладони…
И у многих — у кого слабей, у кого ярче — возникал в смутных окоулках души светозайчик и показывал сокрытое там. Ожидание «Нечта». Все знали, что Это когда-нибудь будет. При их ли жизни, при жизни ли их детей, внуков… Может быть, завтра, может быть, через сотню лет. И надо быть готовым. Готовы были не все.
С некоторыми Разметчик встречался особенно часто и говорил откровенней, чем с остальными. Они были посвящены, сподобны в большей степени. В их числе был я.
Разметчика звали Мик Григорьич. Настоящее его имя, возможно, было непроизносимо для людей.
Он жил в Зге вечно, не старясь, не болея, не изменяясь внешне. Он не покидал Згу ни разу, ни на один день.
А за два месяца до странной триумфальной эвакуации города он исчез.
Он появился лишь через двадцать лет. Во мне. Прошлой ночью.
Наверное, вид у нас был глуповатый.
— Как это не знали? — удивился Пенёк, — Вы что, ли в Америке жили?
В фантастическом романе известного писателя Владимира Зенкина описывается Рефиновская воронка – настоящее чудо природы, загадочное образование неизвестного и необъяснимого происхождения. Это гигантская выемка безупречно круглой формы, на дне которой – огромные каменные глыбы. Место это обладает мистической способностью возвращать душевное равновесие, благотворно влиять на психологическое состояние человека, благодаря чему оно стало панацеей для сложных пациентов местной клиники. Но однажды рефиновская воронка становится причиной таинственных и необъяснимых смертей… Книга Владимира Зенкина «Миф о другой Эвридике» – философско-психологический фантастический роман о жизни за гранью нашего понимания, вне нашего мира и привычной реальности.
Каждую ночь Мейсон просыпается от шума прибоя. И хотя ближайшее море в тысячах миль от города, где он живёт, но Мейсон видит как на улице бурлят волны и ощущает запах морской воды. А наутро море исчезает, не оставив и следа.
Сверхдержавы ведут холодную войну, играют в бесконечные шпионские игры, в то время как к Земле стремительно приближается астероид, который неминуемо столкнется с планетой. Хватит ли правительствам здравомыслия, чтобы объединиться перед лицом глобальной угрозы? Рисунки О. Маринина.
В первый вторник после первого понедельника должны состояться выборы президента. Выбирать предстоит между Доком и Милашкой, чёрт бы их обоих побрал. Будь воля Хаки, он бы и вовсе не пошёл на эти гадские выборы, но беда в том, что мнение Хаки в этом вопросе ровным счётом ничего не значит. Идти на выборы надо, и надо голосовать под внимательным прищуром снайперов, которые не позволят проголосовать не так, как надо.© Sawwin.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Время пожирает все», – говорили когда-то. У древних греков было два слова для обозначения времени. Хронос отвечал за хронологическую последовательность событий. Кайрос означал неуловимый миг удачи, который приходит только к тем, кто этого заслужил. Но что, если Кайрос не просто один из мифических богов, а мощная сила, сокрушающая все на своем пути? Сила, способная исполнить любое желание и наделить невероятной властью того, кто сможет ее себе подчинить?Каждый из героев романа переживает свой личный кризис и ищет ответ на, казалось бы, простой вопрос: «Зачем я живу?».
От сумы и от тюрьмы — не зарекайся. Остальное вы прочитаете сами.Из цикла «Элои и морлоки».