Город вампиров - [14]

Глава пятая

Продолжая рассказ, я попрошу вашего позволения вернуться немного назад, чтобы поведать о случившемся с главными, по сути, героями моего повествования: Эдвардом С. Бартоном, Корнелией, графом Тиберио и Летицией Палланти.

На дальнем берегу Рейна, к востоку от Утрехта и в отдалении от низин, обязанных своим существованием победе человека над морем, возвышается над прекрасными лесами и холмами замок Витт. Именно там жил Тиберио Пальма д’Истрия из семейства Монтефальконе, который вошел в прославленный дом де Виттов благодаря браку с графиней Грите, троюродной теткой нашей дорогой Корнелии.

Графиня Грите была красива, сведуща в искусствах и науках и благочестива, как небесная святая. К сожалению, однако, ее образование не простиралось особенно далеко в отношении музыки, танцев и языка Италии, которые были тогда на вершине моды.

Поэтому, когда родители Корнелии умерли и обязанности опекуна драгоценного ребенка были возложены на графа Тиберио, ей пришлось задуматься о выборе наставницы.

Италия в те дни поставляла их столько же, сколько ныне Англия. Не знаю, какие рекомендации решили дело в пользу синьоры Палланти, но во всей вселенной, безусловно, было не найти другую столь одаренную молодую девушку. В знании латинских и греческих авторов она могла почти поспорить с графиней Грите, прекрасно разбиралась в алгебре и тригонометрии, с удивительным шармом декламировала французские трагедии, включая трагедии Вольтера, танцевала, как Терпсихора, играла на гитаре, арфе, клавесине и трехструнной лире; она могла наизусть прочитать весь «Освобожденный Иерусалим»[20] в обратном порядке, от последнего стиха к первому.

Говорят, что любителям поэзии декламация этого божественного сочинения задом наперед доставляет неслыханное наслаждение.

Синьоре Летиции Палланти было около двадцати пяти лет. О своем прошлом она рассказывала довольно неопределенно, но сама служила себе лучшей рекомендацией, и ее прибытие в замок Витт стало истинным праздником. Добрая графиня Грите обняла и расцеловала ее более сотни раз.

Один только граф Тиберио, несмотря на замечательную красоту итальянки, встретил ее холодно. Он заявил, что ему не нравятся женщины с чрезмерно развитыми формами (Летицию можно было назвать сравнительно пухленькой) и что подобные ученые девицы его пугают. Кроме того, он нашел, что у красивой незнакомки маловато волос.

Летиция была брюнеткой. Ее черные волосы действительно были несколько редкими, а граф Тиберио был избалован в этом смысле чудесными белокурыми кудрями жены, ниспадавшими в распущенном виде, как манто.

Летицию, по крайней мере внешне, мало заботили вкусы графа Тиберио. Она полностью посвятила себя обязанностям гувернантки, находя время и воздать должное благодеяниям графини Грите, которую она окружила бесконечными заботами. Корнелия под ее руководством делала замечательные успехи. Каждый вечер устраивался семейный концерт, а иногда Летиция и графиня Грите предавались ученым дискуссиям о греческой или латинской поэзии. Говоря вкратце, замок Витт являл картину полнейшего счастья.

Корнелия обожала свою прелестную наставницу. Ежегодно, на праздники, она ездила в Англию и однажды взяла Летицию с собой; семья Уордов сразу же влюбилась в очаровательную молодую женщину.

Я была тогда ребенком, но хорошо ее запомнила. За всю свою жизнь я никогда не встречала женщину соблазнительней Летиции.

Наша Анна также была от нее в восторге. Тем не менее, уже после данных событий, она неоднократно признавалась мне, что в ее чувствах к красивой итальянке этот восторг смешивался со смутным и таинственным ужасом.

Могу лично засвидетельствовать, что месье Гоэци, в то время наставник Эдварда Бартона, проявлял в отношении Летиции крайнюю отчужденность. Та, в свою очередь, опускала глаза всякий раз, когда г-н Гоэци входил в комнату.

И все же как-то вечером я застала их вдвоем в старой каштановой роще. Как и все дети, я была любопытна. Я подкралась ближе. Когда я подобралась совсем близко к тому месту, на котором заметила их издалека, там никого не оказалось. Я испугалась и убежала…

Летиция покинула нас вместе со своей ученицей в конце осени. В замке Витт ее встретили с распростертыми объятиями. Графиня Грите давно считала дни, остававшиеся до ее возвращения. Тиберио тоже стал ласковей с нею и однажды вечером, когда Летиция пела «Идет дождь, пастушка»[21], граф заметил жене:

— Сказать по чести, графиня, эта молодая особа была бы чудом, будь у нее ваши волосы.

Такое говорят; в подобном замечании не было ничего необычного. Однако, не знаю почему, графиня Грите сильно побледнела.

Приблизительно в то же время граф Тиберио перестал неодобрительно отзываться о дамах с чересчур пышными формами.

И, поглаживая волосы графини Грите, он в шутку говорил:

— Сказать по чести, вы могли бы поделиться волосами с синьорой Палланти.

Я уверена, что добрая графиня не возражала бы, но Летиция делиться ни с кем не желала.

В одно прекрасное утро в замок прибыл наш старый знакомый Гоэци, тщательно скрывший то обстоятельство, что его попросили освободить место наставника Неда Бартона. Напротив, он утверждал, что нарочно сделал крюк, чтобы доставить Корнелии известия о ее родных в графстве Стаффорд. Приняли его радушно, и он воспользовался гостеприимством хозяев, рассказывая при этом об Уордах и Бартонах так, словно сохранил их дружбу и уважение.