Город - [44]

Я включил фонарь, луч света выхватил часть коридора: те же стальные стены с бурыми потёками, мусор на полу. И еле слышный шорох, словно крысы бегают. Я посветил под ноги и осторожно пошел вперёд. Где‑то далеко впереди неожиданно заскрежетало железо о железо. От неожиданности я дернулся назад, зацепился ногой за что‑то и едва не свалился в мусор. Какого дьявола я сюда поперся? — задумалась здравомыслящая часть рассудка. Хороший вопрос, на который у меня, к сожалению, не было ответа.

Подождав с минуту, я двинулся дальше. Коридор повернул направо, с обоих сторон пошли двери — люки, вроде того, из которого я вышел. Я заглянул в одну из комнат, но там тоже ничего, кроме мусора, не было.

Я попробовал мыслить логически. Где я оказался? Судя по виду за окном, это либо космический корабль, либо станция. Гравитация есть, пусть и немного меньше привычной. При этом звёзды в иллюминаторе не двигаются, значит корабль, или что это, не вертится. Гравитация создается другим, более сложным способом. Воздух, хоть и затхлый, но для дыхания пригоден. Значит работает система его очистки. Что из этого следует? То, что есть энергия и основные механизмы в рабочем состоянии. Дальше логика пасовала — я слишком мало знал о космических кораблях. Пришлось оставить трусливые размышления и идти дальше.

Коридор кончился через полсотни метров очередной массивной дверью в заклепках. Когда луч фонаря осветил её, я непроизвольно вздрогнул: на уровне колена на стальной поверхности был отпечаток человеческой руки. Тоже бурый, но вряд ли это из‑за ржавчины… Я повернул рукоять, дверь, как и ожидалось заскрипела и мне открылось довольно большое помещение. Здесь горел один из точечных светильников, похоже, доживающий свой век — гореть постоянно он не мог и только мерно мигал. От этой мрачной иллюминации становилось ещё страшнее. Снова что‑то зашелестело, зашебуршилось. Я поводил фонариком, но движения в разбросанном хламе не заметил. Зато увидел на грязном полу следы. Четкие отпечатки ботинок взрослого человека и смазанные следы маленьких голых ног. И отпечатки босых ступней были того же цвета, что и след руки на двери. Словно маленький ребенок наступил в лужу крови и бегал здесь не вытерев ноги.

Я поводил фонарем осматривая зал. Трудно сказать, что было здесь раньше. Наверняка стояло какое‑то оборудование. Может отсюда люди управляли кораблём или его частью. Например, контролировали работу портала. Хотя, чего, спрашивается, её контролировать? Впрочем, вряд ли на космический корабль пускали всех желающих. Значит есть и способы контроля трансгресс — линий. Просто они давно утеряны. Тут я вспомнил, как нас с Бергером поймали во время возращения из мира кузнеца Дэримона. Пришлось поправиться: способы контроля потеряны нами, другие вполне этими способами пользуются.

Сейчас всё лежало бесформенными грудами металлолома. Ни одной целой детали. Ни сантиметра чистой поверхности. Как будто кто‑то специально ломал всё, что можно было сломать. Я взял один обломок, сосредоточился, но тот просто рассыпался в руках.

Я прошелся по залу, подергал двери, но все они намертво приржавели. Ими явно пользовались в последний раз пару — тройку тысяч лет назад. Свободным был только один путь — туда, куда вели следы. Я побрел за ними, плутая в тёмных коридорах и захламленных комнатах. Прошло часа два, прежде чем мне улыбнулась удача — я нашел кость. Кривую, уродливую, но прочную и не рассыпающуюся в прах от легкого прикосновения. Хозяин этой кости жил не так давно, и он мне расскажет, что здесь происходило…

Вокруг было темно, виднелись только контуры предметов, очерченные серым сиянием. Рядом с ним кто‑то полз, со всех сторон раздавались шорохи, едва слышное хрипение, бульканье и скрежет. Оно ползло через дыры в гнилых переборках, по шахтам вентиляции и через ходы, проделанные в нагромождении мусора. Куда его тянуло, оно не понимало, в памяти давно стерлось последнее осмысленное воспоминание, остались лишь смутные образы из прошлой жизни и… кажется смерти. Да, оно когда‑то умерло, но ему возвратили жизнь. Для чего? Оно не интересовалось этим, оно ползло вместе со всеми, чтобы сделать… потом, когда оно доползет станет ясно, что именно. Внезапно открылся освещённый коридор. Свет — это неприятно, назад, назад, в темноту, но тут оно увидело цель. Высокий, идущий на двух ногах, вместо того, чтобы ползать, как все. От чужака разило жизнью, на него нестерпимо хотелось броситься и растерзать. Не для еды, нет, голода оно не чувствовало уже очень давно, оно почти забыло, что это такое. Желание убить шло откуда‑то извне, как приказ.

Первые тени вынырнули из сумрака, бросились на чужака, но тот небрежно отмахнулся, блеснула полоса металла и раскромсанные тени упали на пол. Следом прыгнули новые и быстро разделили участь предшественников.

Оно внимательно смотрело за чужаком, легко отбивавшимся от наседавшей стаи. Тело чужака было скрыто свободным одеянием с капюшоном, за спиной большой рюкзак, в котором что‑то слабо шевелилось. Какое‑то небольшое животное. Оно втянуло в себя воздух и почувствовало запах молодой, нежной плоти. Детеныш. Оно прыгнуло к нему, когти вытянулись, чтобы впиться, но быстро сверкнула сталь, и оно упало, сломанное навсегда.