— Тем более! — воскликнула я, но после вновь заговорила шепотом. Не хотелось бы, чтобы Валентина Павловна услышала. — Поговори с Альвиной. Может, она сможет тебе помочь.
— Альвина меня… э-э-э… не очень любит.
— Может, есть за что? — хмыкнула я. — Марк, ты крутой, наверняка хороший Воин Духа, но… прости, ты не вызываешь у меня доверия. Если уж совсем начистоту, то я не могу избавиться от мысли, что ты ведешь какую-то свою игру. А я толком не могу понять, роль какой шахматной фигуры играю. Ты всеми силами пытаешься меня убедить, что ферзя, но я фибрами души чувствую — пешки. И мне это не нравится. Не то, что мне отведена такая малая роль, а то, что я не могу понять, за что ты борешься, не идет ли это вразрез с моими понятиями и принципами?.. Прости.
В комнате повисла тишина. Бегемот, незаметно приоткрыв один глаз, наблюдал за нашей беседой, хвост едва подрагивал — похоже, ему тоже не нравилась просьба Марка. Сам Воин Духа задумчиво разглядывал комнату. Словно смотрел повсюду, но в то же время — в никуда. Взгляд в пространство.
— Отчасти ты права, Лина, — внезапно серьезно, не своим голосом произнес Марк. — Я и правда веду свою игру, и не раскрываю тебе и части карт, что у меня в руках. Если говорить проще — использую. Но я готов за это отплатить любой монетой, гарантировать твою полную безопасность… Точнее, раньше был готов. Теперь я понимаю, что тебе не это нужно. А… доверие. Ты в своем праве, конечно, но я пока не могу тебе этого дать. Хотел бы, но не могу. На кону слишком многое.
— Ты не можешь ничего просить у людей, которым не доверяешь, — я покачала головой.
— В этом ты тоже права, — усмехнулся парень. — Безусловно. Прости, что попросил о многом.
— Не за что, — с сомнением протянула я, прислушиваясь к своим ощущениям. Внутри ворчал голодный зверь, требующий удовлетворить его любопытство. Что хотел сказать Марк Ковену? Чем закончится его игра? Дикий азарт подталкивал меня исполнить его просьбу, без оглядки на правила, просто потому, что мне самой интересно. Но здравый смысл требовал соблюдать нормы, придуманные им же. Он буквально колотил огромным деревянным молотком по моему темени, едва я начинала задумываться о всяких безрассудных поступках.
— Доброй ночи, — Марк улыбнулся. И исчез. Пожалуй, задержись он еще на минуту, любопытный зверь бы одержал верх над разумом. Но теперь последний мог облегченно выдохнуть.
— Мя-яу, — протянул Бегемот, по-кошачьи потягиваясь на покрывале. — Я ви-и-идел, что ты была почти готова согла-а-аситься…
О, опять заговорил. И, как всегда, начал с нравоучений, вязко растягивая гласные как мармелад. Очень хотелось выдохнуть что-то в духе: «Ой, все», но я взяла себя в руки.
— Ну не согласилась же, — села на постель и взяла печенье с тарелки.
— И пра-а-авильно, — протянул кот. — Ведьмы не ладят с Воинами Духа. Альви-и-ина исключение, у нее договор. Неизвестно, как бы Верховные отреагировали на такого гостя. Не удиви-и-ился, если бы Марк превратился бы… мяу… в навозного жука. До конца жи-и-изни. А жи-и-изнь у Воинов Духа оой, какая долгая.
— Бег, лучше скажи, что за испытание мне ждать от Ковена.
— Поня-я-ятия не имею, — ответил кот. — Ты у меня пе-е-ервая ведьма.
— Эх, — я тяжело вздохнула и взяла новую печеньку.
День начался со звонка Ваньки. Точнее с десяти звонков, на которые я упорно старалась не отвечать: выключив звук, затолкав телефон под подушку и запихивая под одеяло муки совести. Последние взяли верх, и я вытянув вибрирующий смартфон, ответила на вызов.
— Спишь? — едко произнес Ванька.
— Сегодня же воскресенье, — глухо произнесла я.
— Вообще-то, вторник. И тебе об этом хорошо известно, — прошипел в трубку Ванька. — Жду тебя через десять минут возле подъезда.
— Ну Ва-а-а-ань, — простонала в трубку, — я хочу спать!
— Жду с кофе, — добавил друг и положил трубку.
Бегемот хитро фыркнул и вытянулся на постели, всем своим видом давая понять, что лично он планирует еще пару часиков провести в кровати. Мысленно проклиная всех на свете, я поплелась в ванную — приводить себя в порядок.
Когда я вышла на улицу, Ванька уже ждал. Он явно был недоволен тем, что на телефонный звонок я ответила раза с десятого, но комментировать никак не стал.
— Доброе утречко, — буркнул он, протягивая пластиковый стакан с чуть теплым кофе. — Есть новости.
— М-м-м, надеюсь, хорошие? — флегматично поинтересовалась я.
— Лерия вышла на связь, через демонский вестник. Сообщила, что у нее все хорошо, отец не сердится, и вообще не обращает на нее никакого внимания. Вроде как чем-то занят.
— Здорово, — протянула я.
— А еще она выяснила, отчего Дэм потерял память, — Ванька искоса посмотрел, как я напряглась. — У Хара Дарсана среди артефактов завалялся хлыст забвения. Каждый удар этого оружия стирает определенный отрезок памяти. Точную хронологию не знает никто, с каждым хлыст работает по-разному.
— И как снять результат воздействия этого хлыста? — поинтересовалась я.
— Лерия сказала, что без самого артефакта это невозможно, — тихо ответил Ванька.
— То есть она предлагает смотаться по новой в Мередел, спереть хлыст, после вернуться и «отмотать» влияние артефакта? — вопрос прозвучал буднично, хотя душа металась из стороны в сторону, пытаясь найти логичное решение.
