Город, который ты любишь - [5]
А что до многих жен сразу — глупость это. Если духи дали тебе женщину, а потом забрали, к примеру, значит, ты не должен оставить после себя никакого следа. Это решать шаману и решение его почти всегда в пользу того, что так и жить человеку без женщины семь зим. За это время духи могут передумать. Но, если она успела тебе родить ребенка, то тут уже, конечно, проще — если духи не забрали и ребенка тоже, разумеется. А вот если потерять и вторую — все, на этом твою семейную жизнь можно считать законченной.
Ну, а то, что женщину, потерявшую мужа, следует съесть, говорить не приходится. Объяснять это не надо никому, человек с умом понимает такое сам. Куда смотрела и почему так плохо ухаживала за хранителями дома?! Чем кормила духов и о чем просила?! Дура. Лентяйка. Плохо. Кому такая нерадивая и несчастливая будет нужна? Да и себе-то будет не нужна. Детей — родителям отца, если мальчики, если девочки — то пополам с родителями жены. Если один ребенок — то шаману решать. А ее, конечно, съесть. Сами подумайте.
Ночь пахла дурной смертью. Даже приятные мысли о том, что он возвращается из такого опасного похода из таких непостоянных джунглей в свое селение, живущее по вечным и мудрым правилам, не могли заглушить этого свирепого духа, сравнимого по вони только с дыханием Змея. Но дурную смерть чуешь, конечно, не носом. Кожей. И тем, что под ней.
Маронге тихо повернулся на ветке — ночь уже лежала в джунглях, плотно обосновавшись везде, где нашлось для нее место, в сплетении лиан и веток, в ямах, в прогалинах, заняла все небо и все расстояние от верхушек деревьев. В селении запел шаман. Вовремя! Совсем плохая шла ночь, шла с севера, совсем, совсем плохая ночь!
5
Час ночи, ноль одна минута. Снайперы отработали четко — заранее зная, где прячутся эти черноголовые мелкие бесы, до градуса, до минуты, до точки на карте, их все же удалось высмотреть на деревьях. А дурака с головами, что шлялся по деревне, завывая, как шакал в мясорубке, и искать было не надо.
Голос начальника прошелестел в пяти наушниках, пять голосов шепотом ответили: «Цель взял, работаю по приказу».
— Начали, — негромко приказал главный, и дурная смерть пошла с севера на деревню. Пять неслышных хлопков прозвучали в разных участках леса почти одновременно — вряд ли бы кто услышал их, даже стоя неподалеку. Начальник слышал их только потому, что звук выброса гильзы и хлопок принял и передал микрофон каждого стрелка. Связь не выключали — кто ее тут засечет?
«Цель взята» — последовало пять отчетов, голос шамана и на миг не пресекся, падая, казалось, с небес (звуковики не подкачали»!) и бесшумные, по меркам белого человека, люди, скользнули в ночные джунгли, окружая деревню проволокой растяжек и густо, щедро, минируя землю. От условной центрально точки воображаемой южной линии к ее краям — чтобы не напороться на мины самим. Быстро, ловко, сноровисто, рядами. А попутно еще и просто кидая взрывчатку, куда придется — сработает от детонации, тоже не лишнее. Бить будут «трассерами», тут и белые бы побежали, куда глаза глядят, когда начнется этот ад, а уж про этих-то, что ничего, страшнее «гринписовца» не видели, и говорить нечего.
Маронге затаился, хотя и так был неразличим на фоне леса — он всматривался в ночь, хотя понимал, что увидеть ему вряд ли что доведется — если дурная смерть начинается, то тут вся надежда на шамана. Но все же он увидел несколько искр, промелькнувших в джунглях почти одновременно. А голос шамана почему-то переместился куда-то из деревни вверх и почему-то на север. Может, тот отважно пошел на север, выйдя из тела? Очень сильный стал шаман, очень! Это хорошо. Но дурная смерть не стала вонять слабее, наоборот. Маронге напряг всю силу воли, чтобы не слезать с дерева и не побежать к сторожевому дереву — поделиться соображениями, может, деревню надо будить? Но это был просто бред, малодушие, шаман есть шаман и не Маронге и не сторожевым будить деревню в то время, когда шаман борется со злыми духами, совсем, совсем поглупел Маронге в странствиях, если такие мысли вообще приходят в его большую голову. Со злости на мысли Маронге стукнул себя по голове.
Время текло, шаман пел, а смерть все ощутимее давила на Маронге с севера. Почему он не пошел на южную, хорошую сторону?! «Тур-тур-тур!», в смысле, «дурак-дурак-дурак»! Потому и не пошел, что он, опоздав, должен принять на себя первый удар дурной смерти, вот почему ему и захотелось сюда! Не отгородиться своей же деревней хотел глупый каннибал?! Конечно, нет. Весьма может быть, что он просто должен стать жертвой, которой дурная смерть и наестся, вот. Неужели вождь видит так далеко вперед? Да… Его не есть. Ему надо падать в ноги и проситься во внуки его сына — учиться! А шаман, разумеется, просто указывает, где его, Маронге, искать. Все просто. Все правильно.
На этой мысли Маронге совершенно успокоился.
Но тут ночь превратилась в день, а точнее, в смерть. Пламя ударило с севера, казалось, тысячи огромных светлячков, ровными рядами, с ужасным треском кинулись на деревню! Затем начался такой грохот, такой треск, что Маронге чуть на землю не свалился. Ночь осветилась пламенем, занявшимся в деревне — и Маронге видел, как взлетает, сама по себе, земля, комьями разлетаясь в разные стороны, как падают, рассыпаясь, прочные их уютные, хижины, как воют злые духи, непрерывно гоня на деревню своих жутких светляков… Да что там шаман, уснул, что ли?! Что происходит?! Почему дурная смерть не нашла его, Маронге?! Он вскочил на ветке, маша крохотными ручками и истошно крича: «Я здесь! Я здесь! Я здесь!» — раз шаман оплошал, приходилось делать все возможное.
В нашем мире Ферзь жил и убивал по самурайскому Кодексу чести.Дорога смерти была его дорогой. Он не знал, каким будет финал, но знал точно – смерть уже близко.Древнее языческое волшебство подарило ему еще одну жизнь.На этот раз – в Древней Руси. И оказалось, что деревянный меч субурито, которым в совершенстве владел Ферзь, ничуть не уступает стальным клинкам княжьих дружинников.И мечам их врагов…
Он — викинг, Рагнар Ворон, человек, у которого в жизни есть великая цель. Он пытался убить короля и у него ничего не вышло. Теперь и король, и наниматель хотят его голову. Остается только бежать, и кажется, что все вокруг против него. Помощь приходит с той стороны, откуда он ее не ждал. Тролли, словенский нежить, влюбленная хюльдра протягивают ему руку помощи. При создании обложки использован образ Лагнара Лодброка в исполнении Трэвиса Фиммела из сериала "Викинги".
Роман о жизни и приключениях великого Редхарда по прозвищу «Враг-с-улыбкой». Фентези. «Меча и колдовства». Без попаданца. Совсем. Попаданца нет. Вообще. Ни спецназовца, ни Мэри Сью, ни ПТУ-шника-дегенерата, ставшего императором всея Эльфийския Королевства. Простой охотник на нежить. И на нечисть. Не идейный, работает за золото. Страдает потерей памяти. Точнее, у него потеря памяти, но сам он от этого не страдает, ему просто наплевать. О его приключениях в выдуманном мною мире, собственно, сам роман. P.S. Попаданца нет. Совсем.
И именно там нам навстречу выскочил единорог. Один. … Он выскочил на лужайку, сверкая, как кипящее серебро — на последнем луче уходящего спать Солнца повис, казалось, отделившийся от его лба витой рог. Он был прекрасен. Я не видел драконов, но думаю, что и они, и единороги — как и некоторые другие, как Ланон Ши — это то, что человек всегда сопровождает словами: «Я онемел». А я нет. Кипящее серебро его боков, сине-зеленый ремень вздыбленной по хребту шерсти, сапфирово-светящийся рог ошеломили меня и я негромко выдохнул: «На таком пахать впору».
После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.
Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.