Город, который ты любишь - [13]

Гур! Гур! Он сел на корточки и задумался. Откуда-то пахло водой, вонючей, смрадной, но водой. Маронге достал банку консервов, открыл ее, решив перекусить, как вдруг из темноты на него кинулось какое-то чудище, кричавшее «Гав! Гав!» — почти так же, как кричали краснокожие в его лесах. Говорящее животное? Он вскочил, бросив банку и выхватив нож, и успел в последний момент уйти из-под пасти ужасного монстра, который намеревался его сожрать, нырнул ему под лапы и распорол живот. Чудовище взвыло и сдохло.

Маронге вылез из-под упавшей на него туши, осмотрел, как мог, ужасного зверя, принюхался и понял — его можно есть. Он осмотрел заодно и зубы ночного убийцы и понял, что это хищное животное, которое есть, как правило, нельзя. Ну, убил-то он его правильно, он защищался, но есть запретное он тоже не стремился. Он отрезал крохотный кусочек и сунул в рот, прислушиваясь к ощущениям и готовый выплюнуть его, если он окажется не годящимся в еду. Жаль, что тут нет шамана, конечно, чтобы все решить точно, но пока что сгодится и так. В лицо Маронге ударил луч света и какой-то белый, с диким боевым криком, кинулся на него, маша веревкой…

16

— Это какой-то пиздец, — резюмировал сыщик убойного отдела, — такой мокрухи я еще не видел.

В центре площадки, охваченной желтой лентой, работала уже его группа, стараясь найти хоть что-то. Утром кто-то из жильцов дома нашел мертвого соседа у себя под окнами, лежащего в обнимку с собакой и вызвал полицию. Вот она-то и осматривала теперь место происшествия. Полицейских, что прибыли по вызову, «убойники» послали на хрен, заявив, что берут дело себе.

Убитый лежал на боку, а голова его была помещена в пасть его же пса, огромного неаполитанского мастифа. Живот у обоих был одинаково рассечен, если можно так сказать, говоря о псе и человеке.

— Удар характерный, но странный, сверху вниз, от нижней части грудины до лобка. Собака так и брошена, а вот хозяина слегка выпотрошили, судя по всему. Ни следов, ни окурков, ни черта. Уверен, что и пальцев не будет, — старший группы закурил, выматерившись, — а вы, кстати, следите за прессой. В смысле, гоните в три шеи, еще мне не хватало воя в новостях о новом потрошителе. Комиссар меня самого выпотрошит. А я — вас всех, — посулил он подчиненному.

— Кишечник хозяина на траве, а вот судя по провалившемуся внутрь правому боку, печени там не будет. Горло перерезано. Порез очень тонкий и очень глубокий. До позвоночника, — диктовал эксперт, деловито вертевший труп человека в своем кабинете. — Точно, печени нет. Унесли с собой. Оружие то же, что и с собакой. Удар по горлу нанесен после удара по животу. Били чем-то необычайно острым, но, судя по всему, ломким или хрупким. Судя по характеру ударов и зонам их нанесения, убийца боялся сломать свое оружие. Надеюсь, что изучение краев раны под микроскопом даст нам свои результаты.

— Дало, как не дать! — Простонал начальник группы, взявшей дело себе, — обсидиан, твою мать! Место происхождения — предположительно, Южная Америка.

— Это проще охуеть, — согласился его помощник.

— Это мы успеем сделать, если он еще кого-нибудь успеет выпотрошить, — посулил ему шеф, — поверь мне. Хозяин, рестлер, детина с хороший шкаф, умер, судя по всему, без сопротивления — ни синяков, ни ссадин на костяшках, ни крови на траве — которая принадлежала бы не ему или не его псу. Убита собака, которая сама в состоянии убить слона. Судя по всему, сначала собака, потом хозяин. Кто-то имел на него такой зуб, что убил собаку, атакуя его самого. Причем собаку, натасканную по системе «телохранитель», как уверяет вдова рестлера. У него были враги, да. Завистники, конкуренты, но не более. Но и не менее. Работаем по ним. Но оружие? Может, среди них, или среди его фанатов, у которых порой летят крыши и они впадают в ненависть к кумиру, есть клиенты дурдома?

— Очень широкий круг подозреваемых, командир, — осмелился снова взять слово его помощник, — это может быть психопат из группы фанатов его основного соперника, с которым вскоре должен был бы состояться бой, верно?

— Широкий круг будет у нас с тобой в задницах, если мы сообщим о наших успехах и направлениях поиска, наверх. Сообщим, что работаем по группам возможных врагов, а попутно допускаем, разумеется, глубоко приватно, работу просто залетного маньяка, увы, но такой вариант тоже нельзя исключать. Твою мать.

— Твою, — согласился помощник. — Дикость какая-то. Все, что приходит в голову, честно говоря. Ощущение, что разделывали на мясо. Вернее, на лакомые куски.

— «Ганнибала Лектора» насмотрелся? — Поинтересовался начальник, но, подумав, изрек: «А ведь ты прав. Какая-то дикость. Психопатия. Маньячество. У нас тут цирк с каннибалами не гастролирует, или послов не присылали из дружественных стран с чернокожими жителями?»

И оба полицейских, наконец, смогли рассмеяться, чтобы хоть слегка снять напряжение последних суток, что прошли с начала расследования, в течение которых они глаз не успели сомкнуть.

17

«Несмотря на всю непроходимую тупость белых, которым духи, совсем уж непонятно, зачем, надавали страшного оружия и отправили им на службу кучу чудовищных тварей, оживляемых злыми духами, не может среди них не найтись хотя бы несколько разумных людей, которым была бы нужна тсантса. Даже среди них!» — Твердо решил Маронге и толкнул спящего в бок свой крохотной ножкой.