Город изгнанников - [19]
– Ты что? Как я могу сердиться! Такая прелесть!
– А как мы ее назовем? Давай Чернушкой, – предложил Олег.
– Ты еще черноплодкой ее обзови! – возмутилась Арина. – Уж лучше ягодное имя, чем грибное.
– При чем здесь гриб?
– Ну как же? Есть такие грибы – чернушки, мы их всегда мариновали. Помнишь, ты ел их у мамы?
– А… Мы их подкопытниками называли. А может, дуньками…
– Нет, дуньки – это те же свинушки. Послушай, мы грибы сейчас обсуждаем или что?
– Ну хорошо, как тогда назовем?
– А что если так и оставить – Типи? – предложила Арина. – Мне так это имя нравилось. Типочка, Типуша. Оно легко с суффиксами монтируется, столько можно всего изобразить.
– А что! Люди же называют в честь покойного родителя или родственника. А ризеншнауцеры – они, почитай, все родственники. Их не так уж и много. Давай так и назовем – Типи.
– Есть проблема. Ей ведь паспорт надо выписывать. А швейцарцы буквоеды, могут придраться, что одно и то же имя второй раз, – засомневалась Арина.
– Можно отчество добавить, чтобы в паспорте было не совсем, как раньше – Типи Типовна. Щвецы не поймут, решат, что имя другое. – Олег был очень доволен своей идей.
– Но что же теперь делать? Как с ней быть?
– Может, она сможет дома одна оставаться? Все-таки уже пять месяцев, не маленькая. Будем в обед приезжать по очереди, выгуливать. Завтра я более или менее свободен, так что в обед заскочу, выгуляю.
Арина с сомнением посмотрела на щенка. Жалко оставлять дома такую малютку в полном одиночестве, но другого выхода не было. На том и порешили.
После ужина Арина засела за материалы о вилле Бокаж. Ей не терпелось узнать, почему же великая княгиня и граф Строганов оказались здесь в 1857 году и действительно ли в качестве беженцев? В итоге она нашла объяснение. Мария Николаевна вышла замуж за Строганова при жизни отца. Но скрываться возлюбленным пришлось не слишком долго. В 1855 году Николай I умирает. И Александр II, который очень любит сестру, признает ее брак с графом законным. Но при этом было выдвинуто условие – брак должен оставаться тайным. Морганатические супруги не должны афишировать свои отношения. Видимо, именно поэтому в 1856 году, будучи на четвертом месяце беременности, Мария Николаевна и Строганов приезжают в Женеву и поселяются на вилле Бокаж. Здесь, в Женеве, и появляется ребенок. Мальчика назвали Григорием, как и отца. Он, к сожалению, прожил недолго и умер в Италии в 1859 году.
«Вот и еще один сюжет для нашего тура, – подумала Арина, закончив читать. – Великая княгиня и Строганов всю свою совместную жизнь скрывались: сначала от гнева императора. Полноценная супружеская жизнь в России была невозможна и после смерти Николая I, поэтому они так часто жили за границей. И сюда, в Женеву, Мария Николаевна с мужем приехала рожать ребенка, скрываясь от людской молвы. Какая разница, от кого люди бегут: скрываясь от правительства, опасаясь тюрьмы или от людей, избегая их осуждения? По сути, они те же изгнанники».
Было очевидно: виллу Бокаж с полным правом можно назвать виллой изгнанников. Не в меньшей степени, чем виллу Пелуз. Но кто знал об этом? Статья о вилле Бокаж размещена на основном сайте Женевского отделения ООН. На английском, французском и русском языках. Теоретически любой сотрудник комиссии мог ее прочитать. Но, скорее всего, историей виллы могли заинтересоваться русские сотрудники. Увидев на фасаде имя Толстого, хочется узнать, почему он бывал здесь. Как это произошло сегодня с Ариной. Что же из этого следует?
Напрашивались два вывода: беженцем могли назвать кого-то, работающего на этой вилле, и, скорее всего, это мог сделать русский или кто-то из бывших соотечественников. На этой вилле работали Питер Гилмор, Геннадий Кондратович, Салем Атван и Сергей Волоченков. Теперь Салем Атван четко укладывался в параметры второй анонимки: беженец и работает на вилле беженцев. Чоудхури почему-то защищает его. Вокруг Атвана происходят какие-то непонятные вещи: угрожающие письма, чуть ли не покушения. Интересно, это правда или выдумка? И чья: Атвана или Чоудхури? Может, они вместе и замешаны в чем-то?
«Надо будет все-таки узнать имена всех русских, работающих в комиссии, и встретиться с ними, – продолжала размышлять Арина. – Возможно, кто-то из них пишет эти анонимки. Завтра Сергей обещал представить какую-то Жанну Вуалье. Интересно, кто она такая? По-моему, Волоченков явно к ней неравнодушен».
Этот высокий, темноволосый мужчина сразу расположил ее к себе. Она отдавала себе отчет, что в немалой степени этому способствовала его внешность: он был не только красив, но еще изящен и мужествен одновременно. Трудно сказать, что способствовало такому впечатлению: возможно, тот факт, что он очень походил на актера Владимира Конкина в тот период, когда тот снялся в фильме режиссера Говорухина «Место встречи изменить нельзя» в роли Шарапова. Это был один из любимых фильмов Арины. Владимир Высоцкий, сыгравший капитана Жеглова, был до неправдоподобия реалистичен. Его игра потрясала. Вместе с Конкиным они создали удивительно притягательные образы.
– Странно, я думал, ты читаешь материалы по проблемам комиссии, а ты вдруг за историю дома Романовых принялась. С чего это вдруг? – Арина не заметила, как к ней в кабинет зашел Олег.
Выдуманный сюжет действует в унисон с реальностью!Лето 2009. Магистр астрологии профессор Михаил Мармаров расследует весьма изощренное убийство звезды телеэкрана. Убийца не точит ножи, не следит за жертвой сквозь оптический прицел. Его оружие — всполохи резонанса: он нажимает курок, взведенный нами. По недомыслию, по легкомыслию. Нами.Убедившись, что его виртуальный метод действует, злодей, возомнивший себя владыкой мира, пробует применить свой метод на участниках саммита «Большой Восьмерки» (G-8) в июле 2009 года.
«…Стараниями моего друга Уотсона мир знает меня как «мыслящую машину», как человека с холодным сердцем и трезвым рассудком. Однако судьбе было угодно преподать мне урок, и в моей жизни произошли события, которые навсегда изменили мое отношение к человеческим чувствам. С тех пор моя ироничность по отношению к любви является скорее следствием горьких воспоминаний и, быть может, насмешкой над самим собой…».
Героиновый трафик становится все активнее — а у полиции Нью-Йорка, пытающейся перекрыть поток «белой смерти», все меньше шансов на успех.Наконец, копам дают новых напарников — людей, прошедших ад «локальных войн» и верящих, что цель оправдывает средства.Одна из таких команд — детектив Сиксто Сантьяго и его партнер Мор — молчаливый мастер боевых искусств, не расстающийся с оружием.Их цель — особый наркодилер, который разработал новый, уникальный канал сбыта.В Нью-Йорке на него работают десятки, сотни курьеров.
Поль Матисс, бывший агент спецслужб, а ныне практикующий врач, мечтает об одном — добыть средства для своей клиники, где он бесплатно «собирает по частям» молодых рокеров и автомобилистов, ставших жертвами дорожных катастроф. Только поэтому он соглашается принять предложение старинного друга и наставника, когда-то обучившего его шпионской премудрости, возглавить расследование загадочного дела, первый эпизод которого произошел в далекой Польше. Экстремисты от экологии разгромили биолабораторию — вроде бы с целью освободить подопытных животных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уютный городок Северотуринск будто специально создан для размеренной, неторопливой жизни. Однако его тишина на поверку оказывается обманчивой. Город внезапно потрясает череда жестоких убийств. Более того, на пороге гостиницы в упор расстрелян депутат Государственной думы. Дело о его убийстве ложится на стол старшего помощника Генерального прокурора Александра Борисовича Турецкого, которому и предстоит выяснить, что скрывается за мнимым спокойствием приволжского городка.