Город еретиков - [7]
— «Когда Иисус был со мной, я таяла, словно свечка, от любовной близости, бывшей между нами».
Эта фраза запала в сердце Кристины, потому что в ней выражалось ее собственное отношение к Иисусу — с детства и до самого дня знакомства с Аурелио. Можно сказать, что в человеческом облике Аурелио она обрела замену ее невозможной любви к Искупителю. Однако следующая фраза заставила Кристину пошатнуться, точно от сильного удара:
«Однажды Иисус возлег на меня всем своим весом, а на мои протесты он отвечал так: „Позволь мне использовать тебя для своего наслаждения, ведь все следует делать в свое время. Теперь я хочу, чтобы ты сделалась предметом моей любви, покорной моим желаниям, и не оказывала сопротивления, чтобы мог я тобой усладиться“. Часто являлась мне Дева Мария, ублажая меня неописуемыми ласками и обещая мне свое покровительство».
Если первое свидетельство, услышанное Кристиной, убедило ее, что она не одинока в своем давнем влечении к Иисусу, то признание, которое ей пришлось услышать, затем избавило ее от всякого чувства вины за ее порывы. Настоятельница закрыла книгу, поставила ее обратно на полку, сходила в противоположный угол библиотеки, вернулась с другим фолиантом, отыскала нужную страницу и произнесла:
— Вот что написала святая Анджела из Фулиньо: «Во время экстазов я чувствовала себя так, словно бы в меня проникает орган, движущийся вперед и назад, трущийся о меня изнутри. Я была полна любви и удовлетворена до самой последней степени. Члены мои сгорали от усталости, а я все слабела, слабела, слабела… А после, когда я возвращалась из этого любовного блаженства, я чувствовала себя такой легкой и удовлетворенной, что любила даже демонов. Поначалу я полагала себя жертвой порока, который не осмеливаюсь даже назвать, пыталась освободиться от него, помещая в вагину пылающие уголья, чтобы умерить внутренний жар».[4]
Желая окончательно убедить послушницу, что в их церемониях не заключено ничего дурного, аббатиса продолжила чтение, теперь обратившись к признаниям святой Марии Воплощения:
«С наступлением экстаза явился мне Иисус, мой супруг, и потребовал, чтобы я с ним соединилась. Я спросила: „Что же, мой обожаемый возлюбленный, когда же совершим мы наше соитие?“ И Иисус отвечал мне: „Прямо теперь“. Во время этого блаженства мне казалось, что внутри моего естества выросли руки, которые я протягивала, чтобы обнять того, кто столь для меня желанен».
Мать Мишель перескочила через несколько страниц и продолжила чтение:
«Во время одного из экстазов Иисус отвел меня в кедровый лес, где находилось жилище с двумя постелями, и когда я спросила, для кого же вторая постель, он отвечал: „Одна для тебя — ведь ты моя супруга, а другая — для моей матери“. Иисус завладел мной, но не так, как это понимают в духовном смысле, не через разум, но в такой ощутимой форме, что я чувствовала присутствие словно бы абсолютно реального тела. Когда Иисус меня покидал, он возлагал на мое тело ответственность за эти грехи, и тогда, чтобы подвергнуть мое тело мучениям, он плевал мне в лицо, подкладывал мелкие камушки в мои башмаки и вырывал у меня зубы, хотя они все еще и были здоровыми».
И наконец мать Мишель прочла несколько отрывков из жизни святой Тересы Лаудунской:
— «Состояние мое ухудшилось настолько, что я все время была на грани обморока. Я чувствовала сжигающий меня внутренний пламень. Я так нещадно кусала свой язык, что он превратился в лохмотья. Пока Иисус говорил со мной, я не уставала дивиться на необыкновенную красоту его облика. Я испытывала столь сильное наслаждение, что подобное невозможно повторить в другие моменты жизни. Во время экстазов тело утрачивает всяческую подвижность, дыхание затихает, из груди вырываются вздохи и наслаждение подступает волнами».
Настоятельница прервала чтение, чтобы проверить, какой эффект произвел этот фрагмент на ее слушательницу, откашлялась, прочищая голос, и продолжила:
«Во время одного из экстазов передо мной предстал ангел в осязаемом телесном облике, и был он очень красив; в руке ангела узрела я длинное копье; было оно золотым, с огненным острием на конце. Ангел пронзил меня своим копьем до самых внутренностей, а когда он его вытащил, я вся пылала от любви к Господу. Боль, причиненная мне этой раной, была столь остра, что из уст моих вырывались тихие вздохи, однако эта несказанная мука, заставлявшая меня в то же время испытывать самое нежное блаженство, не несла с собой страданий телесныx, хотя и распространялась на все тело. Я была охвачена внутренним смятением, беспрестанным возбуждением, которое пыталась успокоить святой водой, чтобы не встревожить остальных монахинь, которые могли догадаться о его причине. Господь Наш, мой супруг, доставлял мне такое безмерное наслаждение, что я решила ничего более не добавлять и не говорить о том, что блаженство коснулось всех моих чувств».
Средневековье. Свирепствует Инквизиция. Миром правит Церковь. Некий врач — весьма опытный анатом и лекарь, чьими услугами пользуется сам Папа — делает ошеломляющее открытие: поведением женщины, равно как ее настроением и здоровьем, ведает один единственный орган, именуемый Amore Veneris, то есть клитор...В октябре 1996 г. жюри Фонда Амалии Лакроче де Фортабат (Аргентина) присудило Главную премию роману «Анатом», однако из-за разразившегося вокруг этого произведения скандала, вручение премии так и не состоялось.
Федерико Андахази.Автор САМОГО СКАНДАЛЬНОГО романа наших дней — «Анатома», лишенного престижной литературной премии из-за «откровенно эротического содержания».Автор, которому налет скандальности пошел только на пользу...Ведьсо времен «Анатома» каждое его произведение становится подлинной сенсацией!..
Джон Полидори, секретарь лорда Байрона, приплывает вместе со своим господином и его друзьями – четой Шелли – на некий остров. Вскоре Полидори начинает получать странные письма от незнакомки, утверждавшей, что она давно ждала его приезда. Выясняется, что она – одна из трех сестер-близнецов, но если ее сестры красавицы и светские львицы, то она – самый настоящий монстр и в прямом, и в переносном смысле слова. Сестры поддерживают едва теплящуюся в ней жизнь весьма оригинальным способом... Как именно? Вот тут-то и начинает приоткрываться жуткая тайна...
Автор «Анатома», «Милосердных», «Фламандского секрета» создает новый жанр. «Танцующий с тенью» – это роман, исполненный в ритме настоящего аргентинского танго. Хуан Молина мог бы стать величайшим исполнителем танго, затмить самого Карлоса Гарделя – если бы не встретился с Ивонной, если бы она не встретилась с Гарделем, если бы не таинственный незнакомец, поселившийся в душе самого Молины. Любовь, смерть, верность, отчаяние – герои Андахази не говорят об этом: они поют танго.
Впервые на русском — новейший роман одного из самых популярных писателей Латинской Америки, книги которого разошлись многомиллионными тиражами по всему миру, автора «Анатома» и «Милосердных», «Фламандского секрета» и «Танцующего с тенью», В «Книге запретных наслаждений» Иоганн Гутенберг предстает перед судом по невероятному обвинению — в убийстве книги, а неведомый безумец, вооруженный острым скальпелем, терроризирует Монастырь Почитательниц Священной Корзины — самый таинственный и роскошный дом терпимости в империи.
Когда стихия бушует и река выходит из берегов, место, где расположен Кинта-дель-Медио, превращается в остров. Но и когда стихия отступает, людям не вырваться из городка. Даже если они уходят, то все равно возвращаются, пусть и через тридцать лет.Бедствия, которые посылает провидение на город, дабы очистить его от скверны, вполне предсказуемы. И обитатели Кинта-дель-Медио жили привольно, спали спокойно и умирали достойно, пока дьявол не запустил свои нечистые лапы в этот оазис праведной жизни…
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.