Город для троих - [24]

Пока Лоран рассказывал, ему пришлось несколько раз сдерживаться, чтобы не разбить что-нибудь от злости, и еще пару раз хотелось крепко его обнять. Это было ужасно несправедливо – то, что с ним произошло. И Грей на какой-то момент даже пожалел, что не может ответить ему взаимностью на все его чувства. Если бы только Лоран был девушкой, все было бы значительно проще.

Он видел в его глазах опасение, и понимал, что Лорану наверняка приходилось не раз сталкиваться с проявлениями гомофобии. Поэтому он готов был любым способом доказывать, что с его стороны ему это не грозит. Грей ничего не боялся, ничего не стеснялся и не ощущал никакой угрозы. Он себе доверял в этом смысле – мужчины его по-честному не интересовали, это было проверено, как и многое другое.

За свою длинную жизнь он перепробовал немало, в том числе в постели. И однажды, давным-давно, будучи юным и любопытным, Грей попробовал переспать с мужчиной, но не смог - все закончилось неловким смехом и извинениями с его стороны. Тем не менее, он оставался стопроцентно толерантен ко всем, искренне – просто он не чувствовал отвращения и не понимал, откуда оно вообще берется. Единственное, что вызывало у Грея отвращение – это насилие всякого рода.

Он видел, что Лоран еще несколько дней был напряжен после того разговора, тревожно изучая его реакции и стараясь держаться на большей дистанции, чем это было необходимо. И стал полностью одеваться перед тем, как выйти из спальни, хотя до этого спокойно разгуливал в одних шортах.

- Если тебе здесь неуютно – тебя ждут апартаменты на любом этаже в этом здании. Можешь взять два или три этажа, если хочешь, - предложил Грей. – Только обустраивать изнутри будешь все сам.

- Правда? – глаза Лорана загорелись как у ребенка, получившего подарок за месяц до Рождества.

- Правда, конечно, - улыбнулся Грей. – Но это не значит, что я не рад буду тебя здесь видеть в любое время.

- Спасибо.

Грей задержал на нем взгляд, и мгновенно понял, что Лоран смотрит на его губы. Он насмешливо поднял бровь:

- Лоран? Ты ведь держишь себя в руках, да?

Тот покраснел и мгновенно опустил глаза в пол:

- Извини!

Лоран развернулся и пулей вылетел из его кабинета, а Грей покачал головой и рассмеялся. Раньше ему доводилось дружить с влюбленными в него женщинами, но с мужчинами – никогда, и эта ситуация его донельзя веселила.

Через пару недель француз подошел к нему с вопросом, можно ли привести девушку в его новую квартиру. Грей только что прилетел с очередной стройки – теперь он предпочитал создавать строительные материалы, позволяя людям самим справляться с остальным. Делал он это раз в месяц, помногу сразу, заполняя восемь огромных складов. И это было непросто.

Тяжело дыша, он пересек свой кабинет, подошел к бассейну и взял полотенце с лежака, чтобы вытереть мокрые волосы.

- Привести нельзя. Тебе придется переносить ее, а потом чистить память, - пояснил он и присел на лежак, закрывая глаза, чтобы отдохнуть.

- Но я этого не умею, - в замешательстве заморгал Лоран. – А это нормально?

- Что ты имеешь в виду? – Грей не открывал глаз, чувствуя, как по всему телу бегают электрические искры энергии, которую непросто было успокоить после того, как он активно использовал ее в течение трех часов.

- Ей после этого не будет плохо?

- Да нет. Я научу. Просто позови меня, когда надо будет.

Лоран кивнул и развернулся, чтобы уйти, но потом замешкался и вновь повернулся к нему, сделав два шага вперед:

- Грей, я чувствую себя неудобно – ты устаешь как собака и не позволяешь мне помочь…

- Ло, когда ты будешь готов – я сразу скажу тебе. Тебе нужно время, чтобы научиться всему.

Губы Лорана упрямо сжались, но потом он нехотя кивнул. Они оба знали, что он не готов – как бы ему ни тяжело было наблюдать за работой Грея со стороны, помогать он еще просто не мог.

- Можно я заварю тебе чаю? – тихо предложил он, помолчав.

Грей улыбнулся:

- Лучше иди к своей девушке – и развлекись за меня тоже.

Лоран.

Первый секс после долгого перерыва оказал на него живительное воздействие. Первое время после своей смерти он даже подумать не мог, чтобы прикоснуться к кому-то. Он вспоминал влажные губы Малыша и сразу же – его искаженное ненавистью и наркотическим опьянением лицо. Ночами Лоран рвал зубами подушки и первую неделю все время рыдал. Грей успокоил его. Его тепло и мудрость, и мягкий юмор, и даже легкие насмешки – все это постепенно возвращало к жизни.

Лоран почувствовал себя нужным, и с восторгом учился всему, что ему объясняли, впитывая как губка. Он научился видеть ткань мира и работать с ней аккуратно, а не топорно, как в первые дни: теперь если он создавал что-то в одной части города, это не означало разрушений в другой. Грей как-то раз рассказал ему со смехом, что все первые дни вынужден был реагировать на каждый его бессознательный акт творчества. Однажды, когда Лоран создал на ровном месте автобусную остановку для своего удобства, в другом районе Полиса произошла авария на теплотрассе, и кипяток хлестал из разорванных труб на восемь метров вверх – правда, лишь пять минут до прибытия Грея.

Он учил его много, но все еще не брал его с собой, когда улетал по-настоящему работать. Для этого у Лорана не хватало сил – он не мог попасть в Основу. А именно там Грей превращался в жидкий огонь, отдавал свою энергию этому миру, удерживая его в реальности для всех. И там же он сливался с этим миром, заставляя его подчиняться своему воображению.