Город детства - [2]
А за парком был продуктовый магазин, где мы покупали вкуснейшие свежие рогалики и лимонад… кажется, «Саяны». Да, точно, «Саяны» — у нас в городе он почему-то не продавался, а тут я пил только его. А в маленьком магазине игрушек я незнамо как умудрился купить сборную модель парусника — неимоверная редкость тогда, в конце восьмидесятых… Она до сих пор цела — стоит на шкафу, собранная и покрашенная.
М-да… Что-то нахлынуло.
Автобусы ходили очень плохо. Город с несколькими центрами-узлами, расположенный в форме звезды — и куча маршрутов, почти не пересекающихся. Доехать с одного конца города на другой без пересадки почти невозможно, дождаться автобуса тоже сложновато, несмотря на то, что даже автобусные билеты стоили в полтора раза дороже, чем у нас — шесть копеек против четырёх. И потому на остановку к мосту, тому самому, автомобильному, мы почти всегда ходили пешком — спускались от дома то по глинистой скользкой тропке, то по совершенно новой в те времена лестнице на двести ступеней, украшенной на вершине грубоватой копией клодтовского «Укрощения коня». Потом переходили мост со смешным названием «Белкин» — после очередного ремонта на ограде его даже появились изображения белочек — над узкой порожистой речушкой. И уходили в поле, шли вдоль железнодорожной ветки каких-то подъездных путей. Километра полтора-два пешком топали, не меньше… Поднимались на насыпь моста и долго-долго ждали на остановке автобус, который увозил нас на другой конец города, где жили родственники.
Дорога, идущая сначала через один из центров города, потом петляющая через то ли садоводства, то ли частный сектор… Громада ТЭЦ справа. И посёлок в черте города — несколько краснокирпичных хрущёвок.
Тут у нас тоже была своя компания — детей жило много. Всё излазили вокруг, выходили даже к железнодорожной ветке за дорогой — так хорошо было сидеть на валу, теребить гроздь почти несъедобной калины и смотреть, как внизу пробегает дизель-поезд… и фантазировать о тех, местах, куда он идёт.
А совсем рядом, за садоводческим массивом — берёзовая роща. Большая, очень светлая и прозрачная, совершенно лишённая подлеска — у нас, на севере, ничего подобного нет и в помине. Холмы, уходящие к реке, где так хорошо просто гулять на свежем воздухе. У реки всегда стояли рыбаки — тут она излучиной уходила влево, и зимами аккурат над её белой полосой висел оранжевый шар закатного солнца…
Пляж тут тоже был. К нему нужно было идти довольно долго, по узенькой тропинке за сараи, по склону и зарослям, меж берёз, потом — по камышам, прыгая через лужи… и лишь после них открывался широкий пляж с мелким приятным песком и та самая древняя река, в этом месте очень быстрая. И ведь купались вовсю, несмотря на течение… И когда по реке проходила пассажирская водомётная «заря», был дикий восторг — настолько громадную волну она поднимала.
А чуть правее пляжа вздымалась серая громада водокачки, похожей на старую башню какой-то полумистической крепости. К ней тоже можно было спуститься сверху — по длинной, шаткой и, кажется, тогда уже старой деревянной лестнице, рядом с которой шли ржавые тросы какого-то подъёмника. Вот удивительно — на лестнице были даже скамеечки для отдыха!
И сразу вспомнился поход за грибами на противоположный берег реки — именно здесь, где нет никакого моста, а была лишь резиновая лодка. А на противоположном берегу — кукурузные поля и те самые прозрачные берёзовые рощицы. И начавшийся дождь. Нас, двоих детей, перевезли обратно первым заходом, и мы стояли недалеко от водокачки под дождём и начинающейся грозой, глядя, как через реку неторопливо ползёт лодка с родителями…
Сколько мне тогда было? Лет десять, не больше. Сейчас там, наверное, всё заросло…
— Нам пора, — прозвучало негромко.
Я опять стою на холме у недавно выкрашенной церкви. Жаркий солнечный день, густо пахнет травой и полевыми цветами — хоть и не так сильно, как на том поле, у которого мы останавливались час назад, едва въехав в этот район. Там от запаха цветов аж дыхание перехватывало.
Действительно, нам пора… Несмотря на то, что далеко за полдень и за спиной уже километров триста, впереди ещё тысяча — домой, на север. Когда доедем? Скорее всего, лишь к утру, и то если повезёт — впереди объезд Москвы.
Мы же здесь всего лишь мимоходом, по пути. Но я сюда ещё вернусь. Наверное. Когда-нибудь…
Почти бесшумно заурчал двигатель. Пиликнул сигнал, подсказывающий, что надо пристегнуть ремень.
Попетляв по городу, мы выбрались на дорогу, ведущую к трассе. Тогда, давным-давно, кажется, в прошлой жизни, она казалась широченной — сейчас это всего лишь узкая и сильно заросшая кустами по обочинам второстепенная дорога, по которой, наверное, и пригородный автобус-то ходит всего три-четыре раза в день…
А скоро будет Курган Славы.
Я помню его. В город мы всегда въезжали по этой дороге — на автобусе либо из Москвы, либо из областного центра. Треугольный, пирамидальный курган, памятник, пушка…
И всегда водитель автобуса давал гудок. Перед подъездом к мемориалу на обочине дороги тогда даже стоял стенд — «Водитель, почти память павших звуковым сигналом». Нигде и никогда я не встречал подобного — только здесь, на этом небольшом участке дороги.
Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И если ты попал в мир, в котором смешались постапокалипсис и колдовство – приключений будет немало. И не всегда можно понять, кто друг, а кто враг. Особенно – если у тебя самого есть умения, пусть и не геройские, но недоступные другим… плюс, конечно, неспособность сидеть на месте!
Данное произведение создано на основе игрового модуля Shadowdale: The scouring of the land («Тенистая Долина: Освобождение») игровой системы Dungeons&Dragons (вселенная Forgotten Realms), написанного Ричардом Бэйкером, Эриком Л.Бойдом и Томасом М.Рейдом.В произведении по возможности максимально использовались правила игровой системы и реалии фэнтези-мира Forgotten Realms.Огромная благодарность всем посетителям Живого Журнала le_ranger за помощь в обсуждении ситуаций, Виктору Тимофееву — за консультации в области характеристик вооружения, и отдельная благодарность ted_die за обширные консультации по истории, географии и политике мира Forgotten Realms и за предложения сюжетных поворотов.Все совпадения названий, имён, облика или характера персонажей с реальными людьми просьба считать чистой случайностью.
История — штука тонкая. Готов ли тот, кто называет себя реконструктором, оказаться в том времени, которое он… реконструирует?
Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И иногда в них настолько всё пошло наперекосяк, что открывшийся «пробой» меж соседними мирами — скорее правило, чем исключение. А что делать, если никого не трогал, ехал с друзьями на шашлык — и вдруг попал неизвестно куда? Вроде и места знакомые, только в прошлом подзастрявшие… А вот хочешь жить — умей вертеться. Скучно точно не будет!
Что может таиться в заброшенном доме? Чем может грозить опустевший, но вроде как хорошо знакомый мир? Что нужно увидеть и почувствовать подростку, чтобы попытаться понять людей, которые жили в знакомых местах раньше?.. Фантазия-приключение на тему истории и параллельных миров, написанная по мотивам одного вполне конкретного города, пусть и не названного.
Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И если ты попал в мир, в котором смешались постапокалипсис и колдовство — приключений будет немало. И не всегда можно понять, кто друг, а кто враг. Особенно — если у тебя самого есть умения, пусть и не геройские, но недоступные другим… плюс, конечно, неспособность сидеть на месте!
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.