Город без войны - [9]
– Смотьи, – опять заговорил Эдик, – на всех домах номея. Ну, то есть не на всех,а натех, где жить не очень опасно. В остайные ючше не заходи, ну есьи тойко по нужде пьиспичит.
Сашка старался запомнить, куда его ведут, но это было нереально – приходилось всё время смотреть под ноги. Они с провожатым шли по кучам строительного мусора, обломкам мебели, непонятным ржавым железякам. Между всем этим хламом то там, то тут торчала арматура, блестели на солнце осколки битого стекла. Иногда Сашка слышал какие-то крики, ругань, собачий лай, изредка им попадались плохо одетые парни.
– Гьяди не вьяпайся, – дружески посоветовал Кролик. – Эти бьяди, что здесь живут, не очень чистопьётные. И… это, у тебя сигаеты не найдётся? Тут гниёт кто-то уже дней восемь. Тут ючше куйить. Нет? Жай, тогда пьёсто дыхание задейживай.
Действительно, откуда-то из развалин потянуло противным запахом разложения. Сашка с Эдиком почти перешли на бег.
– Это, небось, сатанисты язвьекаются. Мы на них обьяву устьяиваи, да этих сук всех не пееёвишь. Здесь вообще всякого сбьёда хватает, по одному тойко днём ходим и то озияемся. Хоёшо бы тебе, пьиятей, пушку заиметь. На боёвки оюжие выдают, конечно, но ючше иметь своё. Стьеять умеешь? А, забый! Ты же у нас из Койпуса.
Наконец, они остановились перед бывшей двенадцатиэтажкой с жирно намалёванным красной краской номером 31. От бомбёжки пострадали только верхние этажи здания, а низ выглядел вполне надёжно.
– Нам сюда, – сказал Кролик. – Это очень хоёший дом, тут сьязу пять гьюпп живут, так что ночью по одному вас не пееежут.
Сашка покорно полез за Кроликом в пробоину, служившую входом. Подъезд выглядел как надёжная баррикада и общественный сортир одновременно. У лестницы на мешках с каким-то мусором лежал худой долговязый парень в очках и каске. Увидев Сашку с Кроликом, парень лениво направил на них грязный обрез:
– Куда прёшь?
– Не узнай, бьёха пьётивотанковая? – Кролик засмеялся. – Я вам новенького пьивёй.
– Узнал, – отозвался парень. – А ты всё скачешь?
– Пойзаю, – Кролик подтолкнул Сашку в спину. – Езь чеез мешки.
Сашка быстро преодолел препятствие и стал подниматься по лестнице. Через выбитые подъездные окна проникало достаточно света, чтобы можно было заметить, что все стены густо исписаны как неприличными словами, так и множеством имён. Рядом с именами стояло по две даты: видимо, дата рождения и дата смерти. Сашка почувствовал, что ему сюда совсем не хочется, но шёл дальше.
На четвёртом и пятом этажах почти не было хлама, и все двери были целые. На одной было выцарапано: «Тут живёт Кузя», на другой были изображены огромные фаллосы, а под ними красиво, с завитушками, выведено: «Вот вам всем!» Эдик подошёл к самой неприметной двери на пятом этаже и громко постучал.
– Пошёл вон! – крикнули из-за двери.
– Откьивай, пьидуёк, – крикнул Кролик, – замену прьивёй!
Дверь нехотя приоткрылась. На пороге стоял рыжий вихрастый парень с оттопыренными ушами.
– Это Ёва, – важно пояснил Кролик. Этим, видимо, было сказано всё.
– Лёва, а тебе так и Лев, – поправил его рыжий хриплым голосом и, почесав волосатую грудь под грязно-белой майкой, добавил: – Заходите, сволочи, всё равно уже разбудили.
Квартира оказалась неожиданно большой и, по сравнению с подъездом, чистой. На стенах ещё сохранились остатки обоев с приятным геометрическим узором, а там, где обои были содраны, новые обитатели понаклеили журнальных вырезок с крутыми ребятами и голыми девицами. Сашка вздохнул – из Корпуса за такие картинки выгнали бы в момент… Большая комната, служившая в нормальных квартирах гостиной, была переделана под пункт питания: половину её занимал огромный стол, явно сколоченный из пары-тройки своих собратьев, вокруг стола стояли разнокалиберные стулья, табуретки, просто ящики, сверху стол был накрыт грязным листом фанеры. На фанере валялись огрызки, окурки, стояли немытые алюминиевые миски и гранёные стаканы.
– Осмотьейся? – осведомился Кролик. – Садись к стою. Сейчас я тебе командоя добуду.
Сашка осторожно присел на деревянный ящик. Лёва уже исчез в одной из комнат, а больше им никто не интересовался.
– Всё в поядке, – донёсся откуда-то голос Кролика. – Жди, с тобой язбеються, а я пошей.
– Будь здоров, – ответил Сашка.
– И ты не кашьяй!
Эдик скрылся. Тут же в комнату вошёл огромный светловолосый парень с устрашающего вида мускулатурой, одетый в аккуратную серую куртку и такие же брюки, встал напротив Сашки и протянул ему руку:
– Олег. Бери своё тряпьё и иди за мной.
Он провёл Сашку в узкий коридорчик позади гостиной и распахнул перед ним одну из четырёх дощатых дверей.
– Живём по двое. Твой сосед Кеша, парень без заскоков, так что поладите. В комнате напротив – командор, я по соседству. Располагайся.
В комнате, куда направил Сашку Олег, стояло два деревянных топчана, шифоньер с одной дверцей, тумбочка и стол с красивыми резными ножками и исцарапанной крышкой. На столе – разобранный магнитофон, грязный чайник и набор отвёрток. Стены комнаты были оклеены плакатами с неизвестными Сашке танками и автомобилями, на полу – цветастый линолеум. На дальнем топчане дремал парень в танкистском шлеме.
Где та поворотная точка, в которой жизнь Тимофея свернула с привычной колеи? Вот он ждёт автобус номер двенадцать. Утром. И следующим утром тоже. Едет в школу, после уроков – к друзьям. На танцы. Иногда – на соревнования: городские, областные, всероссийские. Общается в соцсетях. Ложится спать. И где же, где в этом графике тот миг, после которого ничто не будет по-прежнему? И где поворотная точка в жизни Марины? После уроков – сразу домой. Из дома лишний раз – ни ногой. Да и что там делать, за пределами дома, в шумном мире, где ты, в отличие от остальных, не слышишь ни звука? С людьми из этого мира Марина встречается нечасто – разве что по утрам, в автобусе номер двенадцать… «Точка бифуркации» – реалистическая, психологически достоверная и глубокая книга, полностью сосредоточенная на настоящем: на нашем времени, на неповторимом моменте из жизни, на эмоциях «здесь и сейчас».
Эта повесть — о том, как нелегко подростку принять мир и найти в нём добро и свет вопреки очевидному злу и равнодушию. Елисей Фёдоров фотографирует развалины — заброшенные здания, разрушенные заводы. Чёрно-белая гамма фотографий отражает его восприятие действительности: уродливый город, серые люди. Единственной радостью становится любовь к однокласснице Наташе. Но в школе появляется молодой преподаватель истории, и Лесь понимает, что умный и обаятельный учитель неожиданно оказывается его соперником. И тогда подросток придумывает план завоевания Наташи.
Ярославу было 14 лет, когда он потерял обоих родителей в автокатастрофе и едва выжил сам. После всех больниц он попал в обычный детский дом, где живут дети, хлебнувшие в жизни горя, предательств и унижений.Потом в детский дом пришел работать ночным воспитателем Сергей, служивший в Чечне. Непросто было Сергею довести до конца решение взять под опеку трудного подростка. Но верность Сергея своему слову и поддержка его матери преодолели все преграды, Ярослав снова обрел семью и дом.
Мама задержалась на Марсе, а папа срочно улетел в Сибирь. Одиннадцатилетняя Лиза вместе с верным роботом Боббе отправляется в Космический центр Института времени – погостить у дяди и подготовиться к концерту: ей предстоит читать стихи Заболоцкого. Никто пока не знает, что в Институте готовится настоящая диверсия… Одна роковая случайность – и Лиза вместе с группой ученых попадает в совершенно незапланированную экспедицию в пермский период. Материки имеют непривычные очертания, а динозавры еще даже не появились.
Пять правил восхождения на трон Ада:1. Забудьте прошлое.2. Выпейте за настоящее.3. Хотите-не хотите, а вспомните прошлое.4. Выпейте теперь за это. (не забудьте замуж выйти!)5. Уберите оставшихся соперников.
Ещё совсем недавно Виктория могла уверенно назвать своё имя, возраст, пол и, так сказать, местообитание. А ещё она стопроцентно была уверена в своей человечности и, что эльфы, гномы и всяка разна другая нелюдь, прерогатива книг в жанре фэнтези. Тем более, какие то непонятные аниморфы... Одна случайная встреча и она непонятно где, непонятно кто и непонятно зачем. Даже возраст непонятный...
Аннотация. Патологоанатому Регине скучать некогда. То ожившие трупы селянам спать не дают, то дух мертвого младенца на хуторе свирепствует, то убивают скоге — "хозяев леса". Еще и покойники в морге норовят со стола слезть!Хорошо, что Регина умеет с ними справляться. Ведь она — Проводник мертвых, жрица богини смерти Хель. Не потому ли ее сперва пытаются убрать с должности, а когда не выходит — убить?Еще и мужчины головной боли добавляют. Инспектор Эринг норовит привлечь Регину к расследованию, а ледяной дракон Исмир вообще сначала затащит йотун знает куда, бросит, а когда побьют — вылечит, ладно уж!Регине не привыкать, она справится.
Лианка попадает в мир, который не отличался бы от нашего, если бы не драконы. Давняя война разрушила традиционный уклад. Человечество выбрало путь технического прогресса. Драконы одичали настолько, что прямоходящие собратья забыли о прежней дружбе и начали считать ящеров животными, притеснять и отлавливать для опытов и зоопарков. Крылатые обречены. Они отступают все выше в горы, но люди жадные до знаний и земель беспощадны.В первый же день Лианка, угодив в сети ловцов, оказывается в огромной клетке вместе с другими драконами.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.