Город Бессмертных. Трилогия - [145]

Когда он закончил устраивать постель для девушки, стопка тюфяков оказалась на два дюйма выше гномовой кровати.

— Умеешь ладить с людьми, — одобрительно заметил Тангор, когда трактирщик, распрощавшись на ночь, ушел окончательно. — Ишь ты… ученица! — он хохотнул. — Хорошо еще, мало кто знает, что гномы и магия не сочетаются!

— А почему, интересно?

— Не знаю, — Тангор широко зевнул. — Такая уж наша природа. Хотя, одному чародею некогда удавалось…

— Наверное, кому-то из великих древних…

— Эллагиру, — просто сказал гном. — Другу Альрин.

У Иллерии от восторга загорелись глаза.

— И я смогу с ним поговорить? Поучиться?

— Было б чему учиться, — хмыкнул Тангор. — По мне, так чем меньше магов умеет творить на нас чары, тем лучше.

— Я из чисто научного интереса, — быстро проговорила Иллерия, но, не удержавшись, рассмеялась.

Спутники проболтали о всякой всячине минут десять, как дверь неожиданно распахнулась. В комнату ввалились несколько стражников, следом зашел трактирщик.

— Вот! — ткнул он пальцем в Тангора, который успел вскочить и схватить секиру одной рукой и Иллерию — другой. — Ведут себя подозрительно! Она сказала, что гном ее магии учит, а ведь так не бывает! Гном, поди, запугал девчонку. Может он ее и насильничает!

— Господа стражники, — начала Иллерия, но один из вошедших оборвал ее:

— Помолчи.

— Я, значит, дочке рассказал про гостей наших. А она — в смех. Провели, говорит, тебя! Гномы магии отродясь не разумеют. Тут-то я и смекнул, что дело нечисто!

— И то верно! — согласно кивнул один из стражников. — Я тоже слышал где-то, что гномам магия не по зубам.

— Собирайтесь, — махнул рукой, видимо, десятник. — Отведем к градоначальнику, он разберется.

— Прям на ночь глядя разберется? — иронично спросил Тангор, одеваясь.

— Обойдешься, — хохотнул десятник. — Хорошо, если дня через два. А до той поры посидите в темнице. Там топят, — чуть мягче добавил он, увидев вытянувшееся лицо Иллерии. — И почти нет крыс.

— Не люблю крыс! Sellivalissa Raonheia!

Десятник уснул первым. Почти сразу вслед за ним мягко осели на деревянный пол еще двое стражников. Трактирщик стоял ближе всего к двери и поэтому успел удрать из комнаты. Сонные чары настигли его перед самой лестницей. Бедняге повезло, что он не успел начать спускаться, иначе просто скатился бы кубарем.

— Эх… Не судьба нам поспать в тепле и на настоящих кроватях, — вздохнул Тангор, пакуя дорожный мешок. — Едем дальше.

— Я правильно поступила? — с тревогой спросила Иллерия гнома.

Тот кивнул.

— У нас каждый день на счету. Мы не можем позволить себе проторчать здесь невесть сколько.

Погода вроде бы слегка успокоилась, но с неба продолжал сыпать снег. Он теперь не стоял сплошной стеной, но все-таки старался как следует припорошить путников, залепить глаза и невесть как пролезть за шиворот.

Эльфийская кобыла недовольно прядала ушами, но шла уверено, разбирая дорогу только одной ей ведомым способом. Отойдя от города лиг на десять-двенадцать, она взглянула через плечо на всадников, осторожно переступила наметенный сугроб и, проваливаясь по колено в снег, углубилась в лес.

— Ну, куда тебя несет? — недовольно проворчал Тангор, прихватывая поводья.

Альрин и Эллагир уже давно могли обходиться без упряжи и ездили на манер эльфов, но Тангору было трудновато даже в седле. Поэтому чародейка перед отправкой гнома в Визенгерн приобрела на делорском рынке все необходимое и снарядила лошадь, как принято у людей.

Снежка мотнула головой и слушаться указаний всадника не пожелала. Гном уступил. Эльфийские скакуны много раз доказывали свою способность ориентироваться лучше путешественников, и сейчас Тангор с мысленным вздохом снова доверился лошадиному чутью.

Оно не подвело. Через четверть лиги между заснеженными деревьями забрезжили отблески костра, а еще чуть погодя — стали доноситься звуки. Три, а быть может четыре человека сидели у огня и пели песню.

— Наверное, не разбойники, коли сидят открыто, да еще и поют, — рассудил Тангор.

Иллерия согласно кивнула.

Еще через несколько минут Снежка выехала на поляну с костром. Вокруг него, на поваленных бревнах, сидело трое мужчин, одетых в тулупы с мехом и просторные зимние шапки.

Тангор спешился первым.

— Доброго здоровья, уважаемые!

— И вам того ж, — пробасил один из мужчин с черной бородой. — Здоровья б нам не помешало, но особливо — ему, — он кивнул в сторону.

Гном и Иллерия проследили за кивком и увидели, что на импровизированных носилках, грубо сколоченных из дерева, которые издали тоже приняли за бревно, лежит еще один человек.

— Лес валили, — пояснил говоривший, — да зашибло Таррета.

— Дайте взглянуть, — тут же вызвалась Иллерия. — Я — чародейка, — пояснила она мужчинам.

Те обрадованно переглянулись.

— Ногу-то ему мы в лубки взяли, умеем, — пояснил другой лесоруб. — Да только нашему брату такая травма — это полная отставка. Денег уже не заработать, а чем семью кормить?

Таррет лежал с закрытыми глазами и, судя по лицу, не особо страдал.

— Мы его опоили крепким вином, — хмыкнул первый лесоруб. — Все легче.

Иллерия ощупала ногу Таррета прямо сквозь ватные штаны. Крупных обломков костей не торчало.