Горизонт событий - [6]
— Я не… — попытался Ив, однако Елизавета Петровна так сурово на него взглянула, что слова сами застряли в горле. Удовлетворенно кивнув, старушка обратила взор на испуганную мышь в клетке.
— Вот что, дорогуша, — твердо заявила Елизавета Петровна. — Или ты сейчас говоришь правду, или я отдам тебя этому молодому человеку, а он, уж поверь, тут же помчится продавать тебя в лабораторию для опытов!
Мышка отпрянула и прижалась к прутьям.
— Не надо! — вырвалось у нее.
— Говори, кто ты! — приказала старушка.
Мышь поникла.
— Не знаю, — пискнула она едва слышно. — Правда, не знаю. Я одна такая на свете…
— Верю, — Елизавета Петровна кивнула. — Что одна такая. А что не знаешь — в жисть не поверю!
— Но это правда, — грустно сказала мышка. — Я не знаю, почему умею мыслить. Не знаю даже, где выучилась говорить по-вашему. У меня так устроен мозг, понимаете? Он очень маленький, места для долговременной памяти не хватает. Поэтому все, что было раньше, чем два-три года назад — я не помню. Только самое основное — язык, навыки выживания… А последние три года я обитала у вас в подполье, Елизавета Петровна…
— Три года? — переспросила старушка. — Да ведь мыши живут не более двух.
— Нет, — мышка смешно развела лапками в удивительно человеческом жесте. — Мне очень много лет. Я точно знаю.
Старушка нахмурила брови.
— И с чего ты это знаешь?
— С хвоста, — отозвалась мышь. Повернувшись, она аккуратно подняла лапками свой хвост и показала пораженным людям. — У нас, как у деревьев, каждый год на хвосте нарастают колечки. Поэтому, если мне ни разу не отрывали хвост в прошлом… — мышка запнулась — …надеюсь, не отрывали… Мне должно быть около сорока лет. Я посчитала.
— Она и считать умеет, — пробормотал Ив.
Елизавета Петровна обратила к нему смеющиеся глаза.
— Ну что, молодой человек? Достаточно ли для вашей газетки мистического события, которое мы сейчас наблюдаем?
Потрясенный журналист с трудом перевел дыхание.
— Елизавета Петровна…. Дорогая моя Елизавета Петровна… Вы хоть представляете, какая это сенсация?!
— Еще бы, — буркнула старушка. — Да только я ж вам сказала: не обольщайтесь. Ваша газетенка в жизни не переварит такую бомбу. Я вас для чего вызывала-то, знаете? — она уперла руки в бока. — Напишите статью, на весь номер, с фотографиями и стенограммой. Раскрутите мою мышку, и тогда на телевидении меня хотя бы выслушают, а не сразу позовут охрану.
— Я не ваша! — пискнула мышь. — Отпустите, я же не зверь!
— А кто? — сурово спросила Елизавета Петровна. — Человек?
— Но я же разумная… — растерянно сказала мышка.
Старуха фыркнула.
— Вот когда все газеты про тебя напишут, и по телевизору покажут, и книжки научные о тебе издадут — вот тогда станешь разумной. А пока что ты просто сенсация. Говорящий грызун. Нет! — Елизавета Петровна просияла — Грызун-говорун! Вот и название для вашей статьи, молодой человек!
Она властно указала Иву на дверь:
— Несите фотокамеру, или что там у вас. Да смотрите, без вспышки! У моей красавицы очень чувствительные глазки.
— Я не ваша… — обреченно пискнула мышь.
Ни Елизавета Петровна, ни журналист, не обратили на нее внимания.
Глава 2
На дисплее системы ночного видения тускло зеленели массивные кубические здания института, окруженные живописным парком и высокой бетонной стеной с камерами и вибросенсорами через каждые десять метров. Элджи с огромным трудом держал себя в лапках. Сорок лет, думал он, пока «Хьёнгин» мчался сквозь ночь. Сорок лет поисков, сотни опаснейших экспедиций, ежедневный смертельный риск — а цель, невероятно, все время находилась в единственном месте, где он не искал. В месте, породившем его самого…
Индикатор на приборной панели показал, что самолет пересек зону сильного магнитного поля. Очевидно, защитная система куполом накрывала всю территорию комплекса, и даже парашютист был бы мгновенно обнаружен. Хорошо, что любая подобная техника обязана пропускать объекты размером с птицу, иначе тревога включалась бы каждую секунду.
Беззвучно посадив «Хьёнгина» на крышу самого большого здания, Элджи, дрожа от волнения, отстегнул ремни и выбрался сквозь люк в борту самолета. Если память не подводила, именно в этом блоке сорок лет назад академик Добронравов проводил свои опыты. Элджи проверил, хорошо ли закреплены униходы на лапках, включил поглощающую тепло прокладку комбинезона и быстрым шагом направился к водостоку.
Естественно, окна были опечатаны и даже закрыты бронещитками. Униходы с мягким чавканьем прилипали и отлипали от металла, пока Элджи спускался вниз. Добравшись до подоконника, он отключил компрессор, понизил разряжение в униходах и отцепил с пояса ультразвуковой резак.
Незримо вибрирующее лезвие, покрытое алмазной крошкой, быстро и беззвучно резало бетон. Проведя глубокую круглую канавку, Элджи отцепил с пояса раздвижной щуп с присоской и сунул его в щель. Подождал, пока герметизирующий состав на присоске хорошенько застынет.
С тихим жужжанием заработало сверло. Элджи не спешил; он ждал сорок лет. Как только стена была просверлена, разряжение внутри присоски исчезло, и теперь щуп удерживала лишь клейкая прокладка.
Датчик на конце щупа показал, что внутренние помещения находятся под наддувом, и — в чем Элджи не сомневался — любое изменение давления моментально вызовет тревогу. К счастью, он готовился и не к такому.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
...Итак, мы летим на планету драконов, грифонов и гномов, людей и гигантов, где маги творят волшебство в чёрных башнях, а эльфы изящные песни заводят... Но вовсе не на ту, о которой вы сейчас подумали. Так начинается повесть о древнем мире Ринн, где возникли и стали сами собой Диктаторы. Роман "Гнев Дракона" рассказывает о самом начале Эпохи Диктаторов – когда будущие властители Галактики были всего лишь юными драконами, ничего не знавшими о своей будущей судьбе. "Гнев Дракона" – совершенно новая книга, написанная по мотивам моего самого первого романа под тем же названием.
Моя первая 100% научно-фантастическая повесть рассказывает об открытии... Стоп. Если я напишу, о чём она рассказывает, читать будет неинтересно.История вышла довольно мрачной, зато динамичной и, на мой взгляд, увлекательной. В основе лежит посетившая меня идея о движущей силе химической эволюции: идея, которая мне так понравилась, что я написал эту повесть."Закон сохранения жизни" почти не связан с другими книгами. Однако в повести, впервые после "Гнева Дракона", действует синий Волк Аррстар, уже не молодой, а умудрённый жизнью и печальный дракон.
Ватикан решил клонировать Иисуса Христа из крови на Туринской плащанице, но лучше бы он этого не делал.© FantLab.ru.
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
Эта повесть – «скелет» будущего романа, который я хочу написать уже несколько лет, но постоянно отвлекаюсь на другие проекты. Классическая научная фантастика. Повествует о странном, неоднородном подземном мире, жители которого внезапно узнают, что в течение нескольких лет небо в самом прямом смысле рухнет им на голову. Группа специалистов во главе с опытным космонавтом, и главный герой – инженер Тектор, разрабатывают проект спасения своей расы...
Одна из моих самых удачных вещей, и определенно самая любимая. На конкурсе «48 часов» эта повесть опередила рассказы Лукьяненко и Каганова. Динамичный, полный действия НФ-триллер про «корабль поколений», сюжет сложен и имеет несколько «вложенных» уровней, каждый из которых меняет все восприятие событий и у героев, и у читателя. Ни в коем случае не заглядывайте в конец...Cкоро я планирую завершить продолжение этой повести под рабочим названием «Кто светел, тот и свят».