Гори все синим пламенем - [26]

Громкие голоса вернули меня к реальности. Я посмотрела на сидящих напротив Беккера и Вьюнца. Валерий Павлович, раскрасневшись, что-то пытался доказать своему другу. Он вытянул вперед руку, выставил вперед указательный палец и поучительно размахивал им перед носом Олега Станиславовича. Беккер выглядел смешно, поскольку из его рта в разные стороны летели слюни — настолько он усердствовал в утверждении своего мнения. На его же собеседника «убедительные» речи, судя по всему, нисколько не действовали. Олег Станиславович слушал с холодной усмешкой и, когда Беккер замолкал хотя бы на минуту, начинал взвешенно и спокойно доказывать ему обратное.

Я невольно насторожилась, поскольку внутреннее подсознательное чувство, выработанное за годы работы, подсказало, что клиенту угрожает опасность. Я пристальнее вгляделась в лицо Вьюнца: при внешнем спокойствии глаза его, холодные и жестокие, источали настоящий яд. Он явно чувствовал себя победителем в этом поединке с Беккером, однако агрессивность Валерия Павловича его все-таки злила. Казалось, Олег Станиславович вот-вот сорвется и вцепится своему собеседнику обеими руками в горло или хуже того — хладнокровно пристрелит его на месте.

«Ничего себе, друг семьи, — подумала я, — ни за что не пожелала бы иметь такого товарища. На горло наступит и не задумается!»

Между тем приятели продолжали ожесточенно спорить, и я, очнувшись от своего забытья, прекрасно уловила суть их разговора. Они всего-навсего спорили о том, в каком месте лучше провести следующую сделку с каким-то иногородним клиентом. Беккер утверждал, что следует снять какой-нибудь приличный ресторан, а Олег Станиславович настаивал, чтобы сделка прошла в привычной рабочей обстановке, то есть в административном здании предприятия.

Каждый из компаньонов находил веские аргументы для доказательства собственной правоты. Дошло даже до того, что Вьюнец назвал Беккера свиньей, мотивируя это напоминанием о том, как Валерий Павлович однажды при сделке такого типа в ресторане надрался до невменяемого состояния, чем полностью разрушил доверие к своей компании. К счастью, Беккер никак не прореагировал на брошенное в его адрес резкое словцо. Он только яростно продолжал настаивать на своем, говоря, что «эти люди» любят шик, любят гостеприимство и сделка в ресторане сделает их более сговорчивыми и открытыми.

Виталька, который отлучался в свою комнату, отреагировал на шум возвращением со словами:

— Папа! Дядя Олег! Что вы, в самом деле? Бросьте жребий, в конце концов!

Беккер-младший спускался по лестнице, смеясь. Похоже, никому, кроме меня, такое поведение гостя угрожающим и странным не казалось.

— Да что с вами в последнее время происходит! — воскликнул Виталька, встав между отцом и его товарищем.

«Ага, — подумала я, наматывая на ус сказанное Виталькой, — значит, такие взаимоотношения между приятелями были не всегда, и, вероятнее всего, они установились лишь недавно».

Между тем слова Беккера-младшего подействовали на друзей, как ушат холодной воды. Они вдруг прервали бурный поток слов, начинавший перерастать в реку взаимных оскорблений.

— На самом деле, Олег, — проведя рукой по лицу, заметил Валерий Павлович, — мы зашли слишком далеко.

— Вот это другое дело, — обрадовался Виталька. — А то такой сыр-бор устроили из-за пустяка!

— Я уступаю, — вздохнув, произнес Беккер, — пусть на этот раз будет по-твоему, Олег. Только в следующем споре уступишь ты, идет? — Валерий Павлович ухмыльнулся, надеясь шуткой нейтрализовать неприятное впечатление от столь бурной дискуссии.

— Идет, — помолчав, холодно ответил Вьюнец.

— Ты поезжай тогда, подготовь документы, — уже совершенно другим тоном заявил Валерий Павлович. — Если хочешь, Витальку с собой возьми. Он, может, в чем-то поможет. Я на этот раз пас. Поездил сегодня немного и совсем обессилел. Хотя, возможно, передохну и тоже подъеду.

— Нет, не надо, пусть Виталий остается, — отказался Вьюнец. — Если понадобится помощь, я свяжусь с вами.

В этот момент позвонили в дверь, и Виталька, выглянув в окно, констатировал:

— Кажется, это со станции техобслуживания.

— Я пойду тогда, — сказал Олег Станиславович.

— Я с вами, — предложил Беккер-младший.

— Да нет, останься, — Вьюнец погладил его по плечу и глянул на меня, — там делов-то на пять минут: колесо поменять.

— Как хотите, — немного обиженно ответил Виталька и сел на диван рядом с отцом.

После того как Олег Станиславович покинул дом, Виталька закрыл дверь на все имеющиеся замки и вздохнул облегченно, пожаловавшись:

— Как я устал…

— Кстати, сынок, — обратился к нему Валерий Павлович, — ты нам не рассказал, как у тебя на заводе все прошло. Чем занимался? Что выяснил?

Виталька принялся рассказывать о своих, к сожалению, бесплодных поисках истины, о том, с кем успел поговорить, что ему сказали, как ответили на его вопросы. Никто из сотрудников, по его мнению, никаких сведений, касающихся покушения на Валерия Павловича, не имел. Во всяком случае отсутствие шефа в это утро на работе все связывали с какой-нибудь его поездкой по важному делу. Секретарь была в отпуске, поэтому никто не поднял лишнего переполоха.