Гори во льдах - [116]

Рингил разорвал ее сознание и похитил сердце. Что самое смешное, он вряд ли догадывался, что сотворил.

Веледа была права, когда отказалась от полосатика. Даже от хейтерши этот шаг потребовал всего мужества... А теперь, когда императрица перестала верить в ненависть, любовь к Рингилу могла быть подавлена только одним. Видением того, к чему приводит поклонение этому невозможному демону.

Но все равно сложно убедить себя в том, что сжатые пальцы упираются в подлокотники трона, а не в худые плечи. Здесь слишком сильно пахнет кровью.

–Церемония завершена, – этих слов ждали. А условия выполнены – те, кто лишь фиксировал события, живы. Это только выглядит чудом.

Последняя улыбка в камеры. И пора начать думать насчет официальных заявлений. Их должен сочинять кто-то другой, не та команда, что работала над этим раньше. Ибо они несли чушь... Хотя можно проверить работу и исправить, если что... Не годится начинать вторую расправу сразу после первой...

Веледа обвела взглядом свои легионы. Подарок Норы, подарок Сулмор... Полулиа следует передать ли-енговцам, пусть учат друг друга. Остальные заслужили награду соответствующих размеров – придумаем по ходу дела...

–Кажется, тут многовато мусора, – сообщила Велка вполголоса, глядя на усеивающие пол тела. Ее услышали все – микрофон все еще работал. – Моим верным воинам не стоит находиться среди него... И мне тоже. Мертвых рассортировать, раненым оказать помощь... Глор, идем за мной.

Отдав распоряжения, Веледа слезла с трона и направилась к выходу. Она хорошо изучила схему расположения помещений дворца.

Слуги не решались подойти к ней. Императрица покинула зал, сопровождаемая лишь своими мужьями и тем воином, что взял в плен Лиис Сенгарри.

У меня наблюдалось то состояние, которое именуют по-простому откатом с отвалом башки. Когда побеждаешь слишком легко, возникает своего рода эйфория с толикой ощущения неудовлетворенности. А потом накатывает нежелание делать что-либо еще. И оставшиеся мелкие проблемы вызывают сплошное раздражение.

Раздражал меня в данный момент Рингил. Лично. Лежал на какой-то разновидности низкой мягкой мебели и дико раздражал.

Иллюзия, превращавшая его в сенгарийца, понемногу развеивалась, волосы превратились в прежний триколор. Черно-рыжий с проблесками седины. Похоже, Рингил уже смирился с тем, что его роль отыграна.

На аналогичной хреновине, напоминающей обезноженный диван, валялась Нора. Тоже изображая раненую. И если у Рингила была в самом деле замедлена регенерация, то рыжая хейтерша прикалывалась. Ей было не хуже, чем мне. Только в симпатичной голове Норки бродили странные мысли. Она думала о нашем с ней договоре. Нора от своего мнения не отказалась, придется-таки ваять для нее безмозглого клона. Копию, лишенную сознания, если точнее. В любом случае, эта авантюра должна немного осадить Рингила. Может, чуть реже будет жизнью рисковать.

Ангмарская, сидевшая рядом с полосатиком при полном попустительстве Норы (между этими двумя все, похоже, уже решилось), прожгла меня злобным взглядом. Нет, ну я опять во всем виновата. Встать, что ли, да уйти отсюда? Или просто вылечить Рингила, чтобы перестал дурью маяться? Не совсем, совсем тут даже непредельские психологи не помогут, а на данный момент... А то так валяется, что аж завидно.

Кто-то понюхал мою ногу в районе лодыжки. Я не дернулась, успев напомнить себе, что среди нас находится чокам Норы. Пинать домашнее животное при хозяйке как-то не слишком вежливо, а объедать меня он не станет. Наелся...

Я опустила взгляд и немедленно встретилась им с полиловевшими глазами чокама. Обожрался Феанорушка, невооруженным глазом заметно. Когда вокруг столько источников энергии, эмоций и просто жизненных сил, не жрать чокам не может. Они вообще останавливаться не умеют, потому что никогда не верят, что энергия будет поступать и после. Такие милые зверьки...

Но момент пикового насыщения превращает любого чокама в тушу, жаждущую исключительно ласки и отдыха. Я позволила зверюге влезть на мой диван и немедленно ощутила наполовину ревнивый, наполовину благодарный взгляд Норы. Конечно, ей собственная зверушка только мешала бы серьезно думать.

–Тьма моя, – я прислушалась к словам Рингила, полагая, что он сейчас будет сваливать все на меня, – мне давно не было так хорошо... Я чувствую себя героем...

–Да ты и так герой, Рингил, – на лице Сулмор было крупными буквами указано точное описание гроба, в котором она видела всю нашу операцию. Просто только я так хорошо знала Ангмарскую, чтобы прочесть...

–Когда я смотрел на них, я понял, каково это – оставаться в истории... Тьма моя, я так благодарен Велке за эту репетицию, – Рингил картинно попытался приподняться и застонал. Демонстрация была рассчитана не на нас. Велка зачем-то притащила сюда свою тетю.

«На Контера?» – мысленно спросила я у императрицы.

«Она должна увидеть, как Рингил «умрет», это часть плана», – пояснила Веледа.

Я состроила на лице гримасу скорби и обняла Нориного чокама. Животное, сохранявшее свою мифологически крупную форму, прижалось ко мне, одновременно вжимая меня в спинку дивана. Я порадовалась ее наличию – иначе пришлось бы или падать, или ощупать спиной все декоративные неровности стены.