Гори во льдах - [108]

Мы готовились к дню коронации – большому празднику и большому, так сказать, бою. Я отлично понимала, что получится все равно банальная большая свалка из разряда «смешались в кучу все и вся». Но пока молчала – вплоть до того момента, когда услышала зов Велки. Хейтерша отдала четкий приказ, которому не было ни смысла, ни права противиться. В конце концов, раз уж мы начали играть в ее игру и по ее правилам, так не перед финалом же расшвыривать фигуры.

Меня использовали в качестве точки связи, я не возражала, хоть и нагло зацапала себе также роль аналитика. Опошленное сие слово в данном случае значило нечто иное. Я, так сказать, работала в роли одновременно третейского судьи и склеивателя концов нескольких деталей, выточенных независимо друг от друга и без единого чертежа.

Склеивать пришлось много. Сулмор, выползшая на связь чуть позже, притащила ворох корректив, с которым можно было копаться до второго пришествия первых. По сути дела, Ангмарская сваяла план, предполагавший собственное единоличное участие. Велка через меня передала похвалу (я к этой ехидной фразе приклеила восхищение наследственностью) и сказала, что сама идея неплоха. Плохо то, что автор не подумал, чья игра играется и чья песня, говоря иносказательно, поется.

Но спустя несколько долгих перебранок у нас таки получилось сгенерировать оптимальный план, который я через Славку передала своим заговорщикам. Их неслабо шокировало то, что я вовсе не имела отношения к правящему дому. Согласно новому плану, следовало сообщить им, что в качестве отвлекающего маневра с генетической подкладкой был использован именно Рингил. По совместительству – действительно сын Криана Дэшьерза. Это была уже, конечно, не деза, но видоизмененная правда. В переводе, как пошутил Славик.

Кстати, о переводе говоря. Традиция с выдачей значащих имен здесь существовала почти в том же виде, что и у нас, так что Пейнджел на самом деле просто подобрал аналог. Только не имени, а своего хейтерского прозвища.

Уже закончив с планом, мы наконец-то связались с Рингилом. Ключевой роли он не играл, ему было предназначено быть чем-то вроде статиста или подвижной декорации – так сказать, стандартное занятие для спасаемой принцессы. В данном случае принца, хотя различие в данном случае минимально.

Полосатик не стал делиться с нами своими переживаниями. Просто сказал, что давно так не развлекался. За что Велке было высказано одно большое пси, за сам факт приглашения. И одно маленькое – за роль. Маленькое, впрочем, Веледа отказалась принимать, сказав, что больше на эту никого нельзя было бы посадить. Разве что из меня парня сделать.

Рингил попросил не предупреждать заранее о моменте появления на церемонии. Мол, хочет сохранить элемент риска. В этот момент взорвался вулкан имени тов. Ангмарской – при мысленной связи эмоции доходят до собеседников быстрее, чем демон успевает их придержать. Если заранее не готовиться к возможному исходу событий. Я даже предусмотрительно отключилась от линии – благо уже перестала быть центром. Для этой цели на втором этапе переговоров Велка использовала моего обращенного, Рика. Вернее, по сути принадлежал он уже ей – и меня это обрадовало. Бывшему человеку сложно найти свое место в жизни, и обративший должен ему помогать. Как только место окончательно найдено – помощь окончена. Можно сгружать камни с отсутствующей души. В моем случае – стряхнуть песок.

Подключилась я к беседе тогда, когда стихия отгремела, а Рингил поклялся, что на церемонии будет молчать, словно бы Лиис была непредельщицей. При всей своей условности согласие супруга, хоть и формальное, церемония включала. Велка утверждала, что до этого места ритуал дотянуть не даст, и вообще появиться мы можем и раньше, но так выйдет драматичнее. Ангмарская утверждала, что о драме можно будет позаботиться, когда наш отдых будут экранизировать. Я не вмешивалась, понимая, что права голоса не имею.

И тут хейтер сбросил в тихий омут беседы вторую бомбу, переполошив всех участвующих демонов – кроме Рика, который просто с нас угорал. Во всяком случае, мне так показалось. Впрочем, как оказалось, Рингил смог последовать сценарию, даже не зная о существовании этой его страницы.

Рингил знал, как именно отразился на беседе коллег его рассказ. На таком пике ощущений юный хейтер за все время пребывания во дворце (к сожалению, контакты были ограниченными, но процесс дурдомизации окружения шел и здесь) еще не оказывался. Неудивительно, что никто из девчонок не знал об этом – ударение грязью в лицо на международной (межимперской) арене политотношений в средствах массовой дезинформации не афишировалось. В новостях просто чуть меньше стали трендеть о великом единении.

На деле ни о каком единении пока не могло быть и речи. Жизнь мелкого «наследника» охраняли только две вещи. Распиаренность персоны и поддельная родословная. С материнской линии. Ах да, еще и привлекательность – хотя зацепить окончательно фальшивую императрицу не получилось.

Лицо Лиис в тот момент, когда хейтер назвал имя своего отца, относилось к воспоминаниям, которые мечтают иметь многие, но очень редко хотят сохранить их действительные владельцы. Гримаса заслуживала общемировой книги рекордов.