Гори во льдах - [107]

–Да, уничтожь Тьенг, – выдохнул Ньер. – Довольно боли – что святой, что не очень... Мы слишком долго ее умножали только ради проверки собственной силы.

–Вы не знали иного ключа, – Веледа пожала плечами. – Когда открываешь дверь своего дома, совсем не важно, чем ты при этом пользуешься. Я помогу тебе заглянуть в себя и найти там подлинный источник – хотя, конечно, если ты предпочитаешь своих братьев...

–И это тебя не шокирует? – Рик прикинул суть вопроса. Да, для среднего сенгарийца – более чем скандал. Ри и не ри сочетаться с вещественным результатом не могут. По определению невозможно. От Велки новоиспеченный демон знал, что примесь Хаоса смывает все генетические границы.

–Об этом знаем только мы, – глаза императрицы полыхнули желтым. – Для всех они останутся твоими рабами. Или, если пожелаешь, будут названы законными братьями. Или кем сам захочешь. Любители копаться в грязном белье никогда не произнесут правду – она никому не нужна. Я не намерена ломать положение дел в империи. Тем более что положение с не ри там вполне приемлемое, не то, что у вас. Сюда уже летит транспортник, я его вызвала, как только ты согласился.

–Меня это не удивляет, – Тьенгри вздохнул, на секунду позволяя собеседнице и свидетелю увидеть, насколько он устал. Усталость от неожиданностей всегда проявляется одинаково – неспособностью удивиться. – Веледа, я отдаю тебе то, чем владел по праву наследования, просто чтобы ты сделала то, на что у меня не хватит решимости. Как ты это сделаешь – мне все равно. Какую сказку ты расскажешь – тоже. Я отдаю тебя себе не потому, что не знаю, что с собой делать, и не понимаю, что делать с нами. Я вижу в тебе последнее решение. Вот и все.

–Ты не ошибся, – насколько помнил из рассказов Велки Рик, «последним решением» именовали в сенгарийской мифологии нечто вроде мессии. В переносном смысле так звали Аскрину, предательницу своих самых верных подданных. В прямом – не сохранившуюся в истории девушку, некогда возжегшую на Сенгаре пламя истинной веры. По преданиям, именно она придумала заменить одну из икон зеркалом и своим даром убеждения привела весь народ к невиданным высотам самоуважения. Сенгар-ри стали воистину народом-избранником творца, нацией, свободной в творчестве, стремлении к небу, внутренней силе... Открытие силы боли пришло потом.

–Я не ошибаюсь, – магистр Ньер сверкнул глазами. – Уже два года как не ошибаюсь. Не имею такой возможности. Хоть здесь и орбита Тьенга, но закон распространяется и сюда. Пока что.

–Я о другом, – теперь у Велки были фамильно-красные очи. И они горели темным пламенем, как бы пошло это ни звучало. – Насчет последнего решения. Назрело время именно для этого. Для новых истин, новых откровений и нового поворота. Я хотела бы, чтобы кто-то не умеющий ошибаться был рядом со мной.

–Не слышал слов разумнее даже от женщин втрое старше тебя, – усмехнулся Тьенгри. – Кажется, я все-таки поставил на победителя. Хоть правила и знаю смутно.

–Правила просты, – Велка соскользнула со своего насеста, и на секунду Рику показалось, что она стала старше – не в три раза, но в два – точно. Причем по сравнению с носимой в последнее время личиной. Веледа не скрывала перед Риком, что ей даже не девять, а семь лет от роду. Почти восемь. – Вы спасете Сенгар. Исправите то, что до сих пор считаете слабостью своих предков. И вернетесь в изменившийся мир. Правду нельзя глотать одним глотком, на это способен лишь тот, кто уже привык к сомнениям. Мы на самом деле будем перекраивать историю, вырезая то, что не заслуживает памяти. А ты мне в этом поможешь.

–Я согласен, Веледа, – Рик подавил желание протереть глаза – было какое-то несоответствие в том, как именно Ньер целовал руку императрицы. Несоответствие позы, пропорций...

–Я знаю, некоторые говорят, что любая память бесценна, – Велка продолжала говорить, словно давая нужный комментарий к уже сказанным словам. – Но память о лжи оскорбительна для правды, даже если выглядит красивой сказкой. Сказки нужно переписывать. Рик!

–Да? – отозвался наконец присутствовавший при представлении... игре... диалоге двух равных... В любом случае – безмолвный доселе свидетель.

–Прими вызов от корабля. А я хочу попробовать себя в амплуа сказочницы. Ньер, ты принадлежишь мне как супруг. Позволь мне затронуть разум твоих ри.

–Ты не сделаешь дурного, Веледа, – Тьенгри слегка вздохнул. – Весь этот мир уже принадлежит тебе, но от этого он ведь не стал хуже?

–Он будет мне принадлежать, – успел услышать Рик перед тем, как подключился к другому разговору. Велка знала, что вызов поступит, заранее. Впрочем, для демона в этом не было ничего удивительного.

Отец Рингила был откровенным плагиатором. В этом я удостоверилась, когда услышала в его обработке ту самую песню, которая некогда (прошлым, кстати, летом) заставила меня покинуть непредельщиков. Правда, чтобы вернуться спустя некоторое время, потому что сенгарийские технологии – само собой, а кровное родство и прямая выгода – отдельно. Кстати, о технологиях. Велка, похоже, сделала шаг вперед по сравнению с остальным своим народом. Здесь программирование при помощи текстов с наложенными импульсами осуществлялось на за один раз, а на протяжении месяцев. Зато и получалось более стойким – хотя, конечно, тексты там писались специально, а обрабатывали не сильнейших демонов, а в худшем случае полукровок.