Последняя война отгремела десять лет назад, но споры о сравнительной эффективности подходов, продемонстрированных Советской Россией, и Четвёртым Евросоюзом, не утихают и по сию пору.
Европейцы, сделавшие ставку на маготехнику, и использование силы магии в сражениях, первое время успешно продвигались на восток, покоряя мелкие европейские государства и включая их в состав новой империи. Всё стало усложнятся когда маги европейских боевых ковенов, и орденов столкнулись с упорным сопротивлением регулярных частей Красной Армии. Стальные бронеходы, оснащённые пушками среднего калибра и спарками крупнокалиберных пулемётов, успешно противостояли магическим созданиям разрывая их в клочья. И даже выведенные на поле боя тяжёлые големы, лишь ненадолго переломили ход сражений. По линии Псков, Минск, Киев, Ростов, войска Евросоюза были остановлены.
Тогда в бой пошли то, что берегли до последнего часа. Стальные големы прорыва, Летающие химеры из мягкого алюминия, и площадные проклятия, превращавшие землю в пепел, но ответный удар был страшен. Объединившись в круги, русские маги, ударили силой тысяч мастеров и магистров, буквально выжигая всё живое и неживое, во фронтовой полосе. И когда в контратаку пошли бронеходы противомагических подразделений, остановить их было некому.
Результат той войны нам известен. Пепелища на месте Берлина, Праги, Дрездена, Парижа и Рима, вот цена которую заплатили европейцы за неудачную попытку вторжения в Россию. Люди потихоньку возвращаются в сожжённые города, но восстановление займёт десятки лет, так что новая столица империи, построенная на месте Нюрнберга, никуда переезжать не собирается.
Журнал «Таймс». 2 июля 1957 года
Москва
На место сбора Александра привезли умиротворённого, довольного и слегка помятого. Выгрузили из Волги, со всем скарбом, жарко поцеловали, и оставили прямо напротив воспитателей, несколько удивлённых таким явлением.
Тем временем Сашка достал из наплечной сумки путёвку, направление от Казанского Горкома, из бокового кармана школьный билет и справку из паспортного стола, и положил это всё на стол перед девушкой, оформлявшей документы.
— Мечников Александр Леонидович.
— Шумно прибыли, Александр Леонидович. — Прокомментировал с улыбкой начальник лагеря Томилин Евгений Борисович — высокий широкоплечий мужчина лет тридцати одетый в парусиновые штаны и рубашку — апаш и лёгкие тряпичные туфли.
— Да как-то вот так, само собой вышло. — Александр улыбнулся в ответ.
— Не пионер, а позор для всей организации. Я бы таких как ты, гнал грязной метлой. — Произнёс один из вожатых — чернявый сухощавый и невысокий одетый в тёмные брюки и белую рубашку, с комсомольским значком на груди.
— Тогда начнём с вас. — Сашка широко улыбнулся. — Давайте вы для начала появитесь, как положено. Под барабанный бой, с речёвкой, и сразу представитесь. А после объясните мне чем именно, я так уязвил вашу хрупкую психику, и почему вам не нужен доктор.
— Что? — Чернявый чуть пригнулся словно хотел кинуться в драку, и Александр скинул сумку с плеча, и поставил чемодан вертикально, ожидая атаки.
Ситуацию спас начальник лагеря. Он громко рассмеялся, хлопнул по плечу Александра и показал рукой на стоявшую вдали группу из десятка юношей и девушек.
— Вон, первый отряд, иди к ним. Автобусы подадут ровно к девятнадцати тридцати. — И когда Александр отошёл, всё так же улыбаясь повернулся к чернявому, и улыбка с его лица сползла словно резиновая маска. — А вы, гражданин Онопко, ведь уже работали с детьми — энергетиками? Или я неправильно всё понял? — Холодный взгляд тёмных глаз буквально пригвоздил вожатого к земле. — Какой же вы придурок! Мальчик пусть и подмастерье, но знак этот номерной, а значит мальчишка сдал все нужные испытания. Твою мать, Онопко! Да этот пацан сейчас тебя мог изжарить или заморозить, я не знаю, что у него за специализация. Он в ответ на твою агрессию просто прикончил бы тебя, ему не было за это ни-че-го! Понимаешь? Ну вот совсем. Только старшие товарищи слегка поругают, и всё. Но ты бы и об этом не узнал, потому что тебя бы уже закапывали где-нибудь на окраине Москвы. — Начальник лагеря снова улыбнулся, но теперь улыбка его была похожа на волчий оскал. — Если ты, сраный валенок, испортишь мне смену, клянусь я напишу тебе такую характеристику, что тебя не возьмут даже выносить горшки в детский садик. А теперь скройся с глаз моих, и не отсвечивай, до автобуса.
Через пять минут к начальнику лагеря подошла высокая стройная девушка, со списками в руках.
— Жень, я тут своих расспросила. Значит так, аллергиков нет, справки у всех в порядке, нет ни желудочников ни вообще больных. — Она подняла голову от бумажек и увидела потемневшее лицо. — Жень ты чего? Что опять случилось?
— Да мальчишка новенький прибыл. — Начальник лагеря кивнул на группу первоотрядников. — Вон в синем костюме. Его такая деваха привезла… И сам словно с картинки. Я пошутить хотел, мол шумно прибыли товарищ, а тут влез этот, Онопко. А у пацана знак подмастерья. Ну и в ответ на хамство этого придурка, пионер тоже выдал… Ну у Онопко сразу внутри заклинило, и я гляжу, сейчас вот-вот кинется на пионера с кулаками. А тот просто так знаешь, скинул с плеча сумку, поставил свой чемодан, и ждёт значит, когда этот первый кинется. Ты представляешь, что было бы, начнись смена с убийства этого дурака? — Воспитательница в ответ в ужасе прикрыла рот руками, смяв бумажки. — Вот-вот ты понимаешь. А этот придурок явно нет. — начальник лагеря встряхнул головой. — Давай так. Побудь за старшего, я схожу позвоню в Орден. Пусть меняют этого Онопко, на кого-то поумнее. Мне эти проблемы нахрен не сдались.
