Горечь пепла - [3]

– Вынужден повторить, так как не все меня поняли. Я и шесть моих товарищей – посвященные рашмеры. Надеюсь, больше повторять не придется.

С этими словами он сделал шаг назад, вернувшись в строй.

Здоровяк повернулся к клирику:

– Преподобный Примус, вы у нас главный законник, подскажите, можно ли заявление этого преступника считать бунтом?

Церковник покачал головой:

– Формально этот мальчик прав. Если, конечно, не лукавит. Но это легко проверить.

Черная фигура приблизилась, мягкий голос вопросил:

– Как звали того рыцаря церкви, который провел посвящение?

– Сэр Транниллерс, – моментально ответил Трой.

– Я знаю, о ком идет речь, – отозвался воин. – Это мой земляк, личность скандально известная. Сэр Транниллерс и правда мог учудить подобное – тот еще оригинал, не уважающий ни формальности, ни традиции. Мальчишка, где он сейчас?

– Его повезли в город на самой быстрой лодке. Он изранен, лишился ноги, нуждается в долгом лечении.

– Жаль, что он не лишился головы перед тем, как додумался посвятить в рашмеры вашу разбойную шайку. Примус, и что теперь с ними делать? Разоружить посвященных и опозориться на весь свет?

Клирик покачал головой:

– Да уж – не самая здравая идея. К тому же настоятельно не рекомендую вам разоружать этого мальчика.

– Это еще почему?

– В его мече столько магии, что я диву даюсь, почему она не льется из ножен бурным потоком. Сэр Файеррис, это древняя магия, и я даже примерно не могу сказать, чем грозит прикосновение к такой непростой вещи.

– Но этот звереныш до сих пор жив.

– Это так, однако всем прочим я это не гарантирую. Скажи, мальчик, могут ли посторонние прикасаться к твоему оружию?

– Не уверен. До сих пор это для всех плохо заканчивалось.

– Вот и я о том же.

Воин вновь стронулся с места, дойдя до края шеренги, развернулся, положил ладони на рукояти меча и кинжала, громким голосом с четкой дикцией произнес:

– Мена зовут Файеррис Дорен, вы все будете называть меня сэром Файеррисом. Не советую ошибаться в произношении, так что запомните сразу и крепко. Я тот, кто будет распоряжаться вашими жизнями ближайшие пару дюжин дней или даже больше. За это время я должен сделать из вас если не рашмеров, то хотя бы что-то не совсем уж позорное. То есть добиться того, чтобы вы, забравшись на юг, не упали замертво, едва увидев снег со льдом. Скажу сразу – мое обучение вам вряд ли понравится. Но я и мои люди торчим здесь не для того, чтобы нравиться соплякам, которые настолько тупы, что поставили себя выше закона. Вам придется забыть о многом и многое узнать, хотите вы этого или нет. Некоторые из вас будут мысленно проклинать меня и желать мне зла, однако, оказавшись там, на самом Крайнем Юге, будут делать то же самое, но по другой причине. Им будет казаться, что здесь к ним слишком мягко относились. Но запомните: слабость, проявленная во время учебы, – это почти верная смерть на Крайнем Юге. Постарайтесь не просто уяснить эту мысль, а поставить ее впереди всех остальных, и вам здесь будет проще. Еще хочу сказать следующее: все вы – асоциальные отбросы, никчемные до такой степени, что даже готовые многое простить клирики отказались наставлять вас на путь истинный. Я уж не говорю про исправительные учреждения под патронажем светских властей и некоторых Великих Домов. От вас отказались все, кроме меня – сэра Файерриса. С этого момента я ваш отец, брат, учитель, бог, судья и палач. Любое неповиновение, которое вы проявите, – вызов для меня. За свою жизнь я получал семь вызовов на дуэли и не заработал при этом ни единого шрама. Не могу сказать то же самое о моих противниках. Так что очень хорошо подумайте, действительно ли вы хотите стать восьмыми. Некоторым, возможно даже многим, в голову придет якобы разумная мысль, что вокруг открытый простор и глупо этим не воспользоваться. То есть они захотят совершить побег. Я им даже в этом помогу. Помогу информацией. Ведь очень трудно бежать куда-либо, не представляя, где именно ты находишься. Обратите внимание на берег. Первое, что вы увидите, – тесное скопище невзрачного вида домишек. Этот клоповник называется Хольдеманг, и смешно сказать, но он имеет статус города. Ты! – Файеррис неожиданно указал на шеренгу. – Толстый, с соломенными волосами и коровьим лицом. Шаг вперед. Да, именно ты. Давай же, не надо никого стесняться, здесь все свои.

Из строя вышел парень с описанными приметами: высокий, плечистый, с непокорными вихрами светлых волос и простецким лицом, главным украшением которого являлся непомерно мясистый и почти бесформенный нос. Один из тех немногих узников, которым можно смело дать двадцать лет, а то и больше. Внешне очень похож на Айлефа, то есть – классический крестьянин.

– Имя! – требовательно произнес Файеррис.

– Мардукс.

– Почему ты здесь, Мардукс?

– Я это… – Парень потупился, неловко шмыгнул носом, севшим голосом продолжил: – Я как бы испортил девицу.

– Ты не очень-то похож на героя-любовника, которому все деревенские девицы готовы отдать самое дорогое, что у них есть. Так что говори прямо – ты насильник.

– Что вы, как можно, конечно, нет.

– За испорченную девицу не отправляют на земли Краймора, если она, конечно, не королева. Но я не представляю, каким образом такой баран, как ты, может оказаться поблизости от особы королевской крови. К тому же у тебя такой вид, будто ты твердо вознамерился умереть девственником, поклявшись в этом перед алтарем, и пока что клятву не нарушил. Так что там на самом деле произошло?