Горе невинным - [58]

– Да, Джеки был явно патологической личностью. Он бывал таким нежным, таким удивительным! Когда он говорил, вы верили каждому его слову.

– Наверное, он вкладывал в них особый смысл, – предположил Калгари.

– «Я гожусь тебе в матери», – говорила я, а он отвечал, что девчонки его не интересуют, называл их козявками. Говорил, что его привлекают зрелые, опытные женщины.

– Значит, он был сильно в вас влюблен! – спросил Калгари.

– Говорил, что да. И мне так думалось… – Губы у нее задрожали. – К нему как магнитом тянуло. Он казался таким непорочным и чистым. – Лицо пожилой женщины покрылось румянцем. – Да, – вздохнула она, – приятно об этом вспомнить. Что ж, все уже в прошлом. Мы строили разные планы: например, как вместе поедем во Францию или Италию, если ему удастся осуществить задуманное. Он говорил, что ему требуется небольшой капитал.

Дешевый прием, подумал Калгари и удивился, как много несчастных женщин попадается на эту приманку.

– Не знаю, что на меня накатило, – сказала она. – Я все для него сделала… все.

– Не сомневаюсь в этом, – заметил Калгари.

– Осмелюсь заметить, – с горечью произнесла женщина, – я была у него не единственной.

Калгари поднялся.

– Вы очень добры, что поделились со мной вашей печалью, – поблагодарил он свою собеседницу.

– Его уже нет… Но я о нем никогда не забуду. Этакая обезьянья мордочка! Он казался таким печальным, а потом вдруг заливался смехом. Было в нем что-то притягательное. Он не был плохим, уверена, он вовсе не был плохим.

Она задумчиво посмотрела на Калгари.

Что он мог ей ответить?

Глава 21

Ничто не предвещало, что этому дню будет суждено сыграть особую роль в жизни Филипа Дюранта.

Он и представить себе не мог, каким именно образом сегодня раз и навсегда решится его судьба.

Филип проснулся в добром здравии и хорошем расположении духа. За окном сверкало солнышко, нежаркое осеннее солнышко. Кирстен принесла телефонограмму, и его настроение еще более улучшилось.

– Тина приедет к чаю, – сообщил он Мэри, когда та подала ему завтрак.

– Да? Разумеется, у нее сегодня, кажется, выходной день?

Мэри явно была чем-то обеспокоена.

– Что с тобой, Полли?

– Ничего.

Она очистила от скорлупы верхушку яйца, и это сразу его раздосадовало.

– У меня есть собственные руки, Полли.

– О, мне хотелось тебе услужить.

– Сколько, ты думаешь, мне лет? Шесть?

Она ответила ему слегка уязвленным взглядом, а потом неожиданно сказала:

– Хестер сегодня возвращается домой.

– Возвращается? – рассеянно пробормотал Филип, продолжая обдумывать предстоящий разговор с Тиной. Но вдруг его взгляд остановился на лице Мэри. – Ради бога, Полли, не воображай, что меня охватила преступная страсть к этой девчонке.

Мэри отвернулась:

– Ты вечно твердишь, что она такая красивая.

– Потому что она действительно красивая. У нее потрясающая, неземная красота. – И с грустью добавил: – Впрочем, я вряд ли гожусь на роль обольстителя, не так ли?

– Но тебе хотелось бы ее обольстить.

– Не смеши меня, Полли. Никогда не думал, что ты такая ревнивая.

– Ты вообще ничего обо мне не знаешь.

Он хотел возразить, но удержался и с удивлением подумал, что в самом деле почти ничего о ней не знает.

Мэри продолжала:

– Я хотела, чтобы ты был моим, только моим. Чтобы на всем свете, кроме тебя и меня, никого не было, только ты и я.

– Мы быстро исчерпали бы все темы для разговора, Полли.

Слова прозвучали непринужденно, но на душе у него стало муторно. Яркое утро неожиданно потускнело.

– Поедем домой, Филип, пожалуйста, поедем домой, – проговорила Мэри.

– Скоро поедем, только не сейчас. Все в свое время. Я уже сказал, что сегодня приезжает Тина. – Филип попытался придать мыслям жены новое направление. – Я возлагаю на нее большие надежды.

– В каком смысле?

– Тина кое-что знает.

– По поводу убийства?

– Да.

– Откуда ей знать? В тот вечер ее здесь не было.

– Ошибаешься. Я думал, тебе известно, что она сюда приезжала. Забавно, но самый незначительный пустячок может оказать существенную помощь в расследовании. Миссис Наракот, такая высокая приходящая служанка, кое-что мне сообщила.

– Что же она сказала?

– Поведала про деревенские пересуды. О некоей миссис и ее сыне Эрни… нет… Сириле. Так вот сын и его мама пришли в полицейский участок. Мальчишка кое-что приметил в тот вечер, когда была убита несчастная миссис Эрджайл.

– Что же он увидел?

– Хм, миссис Наракот выразилась весьма неопределенно, ибо мама мальчика не очень-то с ней откровенничала. Но догадаться нетрудно, не так ли, Полли? Сирилу не сиделось дома, он вышел на улицу и увидел нечто интересное. Возникают следующие предположения. Либо он увидел Мики, либо Тину. Я думаю, что Тина в тот вечер была здесь.

– Но она сказала бы нам об этом.

– Не обязательно сказала бы. За версту видно: Тина что-то знает, но умалчивает. В тот вечер она приезжала сюда на машине. Возможно, зашла в дом и увидела труп матери.

– И уехала, ничего не сказав? Чушь какая-то.

– Видимо, на то имелись свои причины… Возможно, она что-то увидела или услышала, у нее возникли какие-то подозрения.

– К Джако она особенно не благоволила. Спорить не хочу, но покрывать его она бы не стала.

– Значит, не Джако она подозревала… Потом, когда Джако арестовали, у нее появились сомнения в справедливости своих подозрений. Но, сказав однажды, что ее здесь не было в тот ужасный вечер, она продолжала утверждать то же самое и дальше. А теперь, разумеется, ситуация изменилась.