Горе невинным - [14]

– Мне необходимо ее увидеть, – сказал Калгари и добавил с упреком в голосе: – Прежде всего нужно было встретиться с ней.

– Конечно, конечно. Я дам вам адрес. И в самом деле не пойму, почему я не сказал про нее, когда вы в первый раз ко мне приходили.

Калгари промолчал.

– Она такая… гм… незаметная личность, – пытался найти себе оправдание адвокат. – Даже газеты не уделяли ей много внимания… мужа в тюрьме ни разу не навестила… никакого интереса к нему не проявила.

– Можете вы мне точно сказать, кто был в доме в тот вечер, когда убили миссис Эрджайл? – глубоко вздохнув, спросил Калгари.

– Разумеется, могу. – Маршалл внимательно посмотрел на него. – Лео Эрджайл и самая младшая дочь, Хестер. Мэри Дюрант с мужем-инвалидом пришли в гости. Он как раз только что вышел из больницы. Затем, там была Кирстен Линдстрем… возможно, вы ее видели. Она шведка, опытная сиделка и массажистка, приехала помогать миссис Эрджайл в детском приюте, да так с тех пор и осталась. Майкла и Тины не было. Майкл торгует автомобилями в Драймуте, а Тина работает в местной библиотеке Редмина и там же живет.

Также была мисс Воугхан, секретарь мистера Эрджайла, – помолчав, продолжил Маршалл. – Она ушла из дому до того, как обнаружили труп.

– Я, кажется, ее видел, – подтвердил Калгари. – По-моему, она очень… привязана к мистеру Эрджайлу.

– Да, да. Думаю, скоро объявят о помолвке.

– Хм!

– После смерти жены он чувствует себя очень одиноко, – с оттенком снисходительности пояснил адвокат.

– Видимо, так, – согласился Калгари и поинтересовался: – А каковы мотивы преступления, мистер Маршалл?

– Дорогой доктор Калгари, не имею на сей счет ни малейшего представления!

– Я думал, имеете. Как вы сами сказали, все факты подтвердились.

– Деньги никого не интересовали. Миссис Эрджайл была членом ряда учрежденных ею фондов, в которые вложила большую часть своего состояния. Эти фонды отвечали за состояния ее детей и управлялись доверенными лицами. Одним доверенным лицом был я сам, другим – Лео, а третьим – некий американский юрист, кузен миссис Эрджайл. Эти фонды распоряжались крупными денежными суммами.

– А что можно сказать про мистера Эрджайла? Разве жена не оставила ему часть своего состояния?

– Большая часть ее состояния, как я сказал, была вложена в фонды. Она оставила ему лишь незначительную часть своего имущества.

– А мисс Линдстрем?

– За несколько лет до этого миссис Эрджайл выделила мисс Линдстрем очень приличную ренту. Мотивы? Кажется мне, о мотивах и говорить не приходится. – Маршалл не скрывал раздражения. – Тем более о финансовых мотивах.

– А как насчет эмоций? Что-нибудь глубоко личное… какие-нибудь размолвки.

– Тут, боюсь, я вам не помощник, – безапелляционным тоном заявил Маршалл. – Никогда не интересовался семейной жизнью.

– А кто мог бы мне помочь?

– Вам бы стоило повидать местного врача, – после долгого раздумья нехотя произнес Маршалл, – доктора Макмастера – такая, кажется, у него фамилия. Сейчас он на пенсии, но живет по соседству. Во время войны работал в приюте у миссис Эрджайл. Жизнь «Солнечного гнездышка» ему хорошо знакома. Убедите его что-нибудь рассказать. Если согласится, вероятно, окажется вам полезен. Впрочем, извините меня, вряд ли вы сумеете что-нибудь сделать, чего бы полиция не добилась гораздо меньшими усилиями.

– Не знаю, – сказал Калгари. – Видимо, не сумею. Но одно несомненно: надо попробовать. Да, попытка не пытка.

Глава 5

Брови главного констебля медленно поползли вверх по широкому лбу в тщетной попытке достичь границы поседевших волос. Он закатил глаза под потолок, а потом вновь поглядел на разложенные на столе бумаги.

– Уму непостижимо! – заявил он.

Молодой человек, в чьи обязанности входило соответствующим образом поддакивать главному констеблю, подтвердил:

– Да, сэр.

– Веселенькая история, – пробормотал майор Финней. Он побарабанил пальцами по столу и спросил: – Хьюш здесь?

– Да, сэр. Помощник инспектора Хьюш прибыл примерно пять минут назад.

– Хорошо, – сказал главный констебль. – Пошли-ка его ко мне.

Помощник инспектора Хьюш был высоким мужчиной с печальным взглядом тоскующих глаз. Глядя на его меланхолическую внешность, никто бы не поверил, что он был душой всех детских компаний, а его неистощимые шуточки и умение доставать пенни из детских ушей всегда вызывали бурный восторг детворы.

– Доброе утро, Хьюш, веселенькая история приключилась, – проговорил главный констебль. – Что ты об этом думаешь?

Помощник инспектора надсадно вздохнул и уселся на предложенный стул.

– Кажется, два года назад мы допустили ошибку, – сказал он. – Тот парень… как его фамилия…

– Калори… нет, Калгари. – Главный констебль пошуршал бумагами. – Профессор. Наверное, рассеянный парень? Такие люди зачастую имеют смутное представление о времени и тому подобных вещах. – В голосе звучало настойчивое желание услышать подтверждение высказанной мысли, но Хьюш не отозвался на этот призыв. Он сказал:

– Насколько я понимаю, он ученый.

– Значит, считаешь, надо с ним согласиться?

– Хм, – промычал Хьюш. – Сэр Реджинальд, кажется, не высказал сомнений по этому поводу, не думаю, что кто-нибудь осмелится ему возразить.