Гордая и непреклонная - [90]

– Я хочу, чтобы ты любила меня, Элис, – произнес он тоном умоляющим и требовательным одновременно, слегка пощипывая мочку ее уха. – Позволь мне тебя обнять.

Именно этих слов она ждала от него, именно этого ей сейчас хотелось – чтобы он никогда не выпускал ее из объятий своих крепких рук и чтобы она могла наслаждаться его близостью, слышать биение сердца в его груди.

Желание постепенно взяло в ней верх над остатками здравого смысла, и она принялась поглаживать его руки от запястий до плеч, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие.

– Элис, – прошептал он ей на ухо, – я хочу тебя так, как еще никогда и никого не хотел в жизни.

Сердце его забилось чаще от страстной тоски, и она поняла, что он говорит правду. Под его мягким напором ее губы приоткрылись. От него пахло дорогим коньяком и дорогими сигарами, но к этому запаху примешивался запах свежескошенной травы на лугу. Элис застонала от удовольствия, и он привлек ее к себе еще ближе, развязывая пояс пеньюара. Он обхватил рукой мягкие округлости грудей под тонкой тканью рубашки.

– Любимая, – произнес он, осторожно покусывая ее полную нижнюю губу, – ты так прекрасна!

Лукас снял пеньюар с ее плеч, и он упал на пол. Элис опустила глаза на поблекшие голубые цветы, украшавшие ее рубашку. Когда она снова подняла голову, Лукас улыбался:

– Ты выглядишь очень пикантно! Элис воздела глаза к потолку.

– В данный момент у меня нет особого желания выглядеть пикантно.

Он озорно улыбнулся:

– О, это легко исправить. Ты можешь вообще избавиться от одежды.

У нее перехватило дыхание, и затем со смелостью, на которую она никогда не считала себя способной, Элис стащила через голову батистовую рубашку. Ошеломленное выражение на лице Лукаса едва не заставило ее рассмеяться. Кто бы мог подумать, что такого человека, как он, можно было чем-то удивить? Затаив дыхание он наблюдал за тем, как ее пальцы, расстегивая его рубашку, опускались все ниже и ниже, но когда она уже хотела взяться за его пояс, он перехватил ее руку, пробормотав себе под нос проклятие. Элис с вызывающим видом уставилась на него. На какой-то миг в его темных глазах вспыхнула искорка веселья, но затем он быстро избавился от своей одежды и, схватив ее, с приглушенным стоном притянул к себе. Ее бедра оказались прижатыми к его раздавшейся плоти, и она еще ближе придвинулась к нему, упиваясь его силой.

– О, черт! – простонал он, приникнув губами к ее волосам. Однако она не собиралась идти на попятную.

– Я и так слишком долго была девственницей.

– Чтобы потерять девственность, нужно согласие двух людей.

– Я делаю все, что от меня зависит, – отозвалась она, целуя его.

– Не сомневаюсь, – с трудом выдавил из себя Лукас. – Но я здесь не для того, чтобы растлевать невинных.

– Ты никого не растлеваешь. Я знаю о таких вещах гораздо больше, чем ты можешь себе представить.

Лукас смачно выругался и отступил на шаг, недоверчиво уставившись на нее. Элис только улыбнулась в ответ.

– Ты уже показал мне тогда ночью, что такое блаженство, а об остальном я прочитала сама, – пояснила она.

Он приподнял брови.

– Не все книги в нашей библиотеке имеют отношение к этикету или юриспруденции. Некоторые из них содержат полезные сведения.

Наклонившись, Элис взяла один его сосок в рот и услышала, как он глухо застонал. Его руки обхватили ее голову. Она понимала, что он хотел отстранить ее, однако достаточно было одного движения ее языка, чтобы его руки безвольно поникли.

– Будь моя воля, я бы пристрелил автора той книги, – едва выдавил из себя Лукас. – Тебе не следует знать о таких вещах.

И затем он сдался. Подхватив на руки, он отнес ее к стоявшей в укромном уголке постели. Уложив ее на перину, он с изысканной неспешностью коснулся губами ее кожи, заставляя трепетать от желания.

– Лукас, – только и могла прошептать она, не в состоянии произнести больше ни слова.

Он перевернулся на спину и притянул ее к себе так, что его раздавшаяся плоть оказалась между ее ног. Руки его опускались все ниже и ниже, вызывая в ней сладостную дрожь. Затем с невыразимой нежностью он поцеловал ее.

– Я еще никогда не встречал такой женщины, как ты, – прошептал он, не отрываясь от нее. – Такой доброй и порядочной и вместе с тем смелой и страстной. Всякий раз, когда я оказываюсь рядом с тобой, ты заставляешь меня чувствовать себя посрамленным.

Глаза его были полны благоговения. Он взял в рот сначала один сосок, потом другой, лаская нераскрывшиеся бутоны до тех пор, пока их кончики не заострились. Желание расплавленной лавой бурлило в нижней части ее тела, и ею овладела неудержимая потребность узнать о нем больше. Конечно, со стороны все это выглядело чистым безумием, но ей проще было остановить луну на небосклоне, чем справиться с этим желанием.

Она встала на колени, оказавшись прямо над ним. Он тут же сделал движение, чтобы подняться, но она снова уложила его на постель.

– Элис, – произнес он предостерегающим тоном, – ты играешь с огнем.

Однако слова застряли у него в горле, когда она обхватила пальцами его возбужденную плоть. Она почти физически могла ощутить сильнейшую дрожь, пробежавшую по всему его телу.