Горби. Крах советской империи - [56]

* * *

В то время как Рыжков был отряжен возглавить советскую правительственную бюрократию, Егор Лигачев занял де-факто второй по значению пост в Коммунистической партии. (В те времена еще не было официального поста заместителя генерального секретаря, однако Лигачев вел заседания Секретариата, что позволяло ему осуществлять прямой контроль за повседневной работой.)

Лигачев был десятью годами старше Горбачева, он, как и Рыжков, получил техническое образование, но карьеру свою сделал в Сибири, будучи партийным аппаратчиком. Румяный цвет его лица и копна седых волос служили напоминанием о времени, проведенном им на свежем воздухе в условиях холодного климата. Андропов точно так же, как он выдвинул Рыжкова на высокий партийный пост, дабы привнести управленческий опыт в руководство, ввел Лигачева в Секретариат ответственным за персональные назначения, что являлось частью усилий обуздать коррупцию. Лигачев обладал чистой репутацией, и это привлекало Андропова. К тому же Лигачев верил, как верил и Андропов, что реформы должны осуществляться только Коммунистической партией. Когда впоследствии Горбачев потребовал реформировать самое партию, Лигачев перешел в оппозицию к нему.

Третий член изначальной команды Горбачева занимал на лестнице власти ступеньку ниже, чем Рыжков с Лигачевым, являясь кандидатом в члены, а не полноправным членом Политбюро, зато судьба ему уготовила быть важнейшим из трех. Борис Николаевич Ельцин, в недавнем прошлом правивший твердой рукой партийный босс Свердловска, в канун Рождества 1985 года был поставлен во главе Московской организации Коммунистической партии.

Эту организацию возглавлял пресловутый соперник Горбачева Гришин, секретарь московского горкома – самый важный местный партийный пост во всей стране, поскольку в Московскую организацию входил центральный бюрократический аппарат, правивший огромной империей. Назначение Ельцина имело целью очищение от коррупции, поднакопившейся в ключевой организации партии при Брежневе и Черненко. Ельцин взялся за осуществление этой цели с таким рвением, с таким тщанием и чуткостью к общественному вниманию, что в скором времени сделался героем простых москвичей и жаждущим власти, потенциально опасным соперником своих коллег по руководству.

«Справа» «налево»

Егор Лигачев, Горбачевский номер два в Коммунистической партии, вскоре сделался немезидой реформ в глазах советских интеллектуалов, торопивших скорые перемены. Нашлись критики, обвинившие его в неосталинизме.

Это было неверно. Лигачев никогда не был сталинистом в том смысле, что желал бы возврата к временам террора. От репрессий пострадала его собственная семья. Его тесть, генерал в штабе Михаила Тухачевского, был вкупе со многими уничтожен предшественником КГБ в 1937 году, и в начале своей карьеры сам Лигачев носил клеймо женатого на дочери «репрессированного».

Лигачев не сталинист, в определенном смысле он был даже реформатором: стремился добиться большей отдачи от экономики и избавить партию от коррупции, разросшейся во времена Брежнева, будто раковая опухоль. Он хотел иметь более эффективный пропагандистский аппарат для поддержки тех перемен, какие сам одобрял.

Лигачев, однако, верил, что действенную реформу может осуществить только Коммунистическая партия. Он приветствовал меры, в результате которых партия делалась более умелой и честной, но противился всему, что умалило бы власть партии над обществом и ее авторитет. Он настаивал, чтобы пресса придерживалась политики партии и избегала выставлять на всеобщее обозрение постыдные эпизоды прошлого.

В 1987 году Лигачев был, возможно, единственным из членов Политбюро, кто по-прежнему верил, что политика, внутренняя и внешняя, должна базироваться на принципе «классовой борьбы» Карла Маркса.

Личность яркая, напористая, он всегда энергично отстаивал свою точку зрения на частных партийных встречах и закрытых собраниях. Несмотря на то, что с 1987 года разногласия Лигачева с Горбачевым росли, Горбачев серьезно относился к его доводам. В конце концов, они выражали точку зрения, которая внедрялась в сознание Горбачева на протяжении всей его жизни.

Контакты Лигачева с иностранцами были редки. Тем не менее, весной 1987 года он был председателем Комитета по международным делам в марионеточном советском парламенте тех дней и в этом качестве принял делегацию США во главе со спикером Палаты представителей Джимом Райтом. Я, только-только прибывший в Москву в качестве посла, сопровождал конгрессменов на этой встрече.

Проходила она в зале заседаний здания на Старой площади Москвы, где работал аппарат Центрального Комитета партии. Зал был явно приспособлен для ведения записей, поскольку каждое кресло в нем снабжено своего рода подставкой – почти как в школе, за партой.

Описание Лигачевым целей перестройки было неотличимо от Горбачевских речей того времени. Он отрицал, что в партийных верхах имеются какие-либо серьезные разногласия, и подчеркнул, что перестройка это объективная потребность, не зависящая от любой отдельной личности. Партийные работники, которые не сумеют приспособиться к переменам, убеждал он, будут заменены.