Горби. Крах советской империи - [33]

– Люди должны понимать, что, выбирая своих лидеров, сами участвуют в процессе, ведущем к трудным, но необходимым мерам, – сказал он.

Вице-президент Геннадий Янаев сообщил Никсону – правда, без особого энтузиазма, – что следующим этапом в советской политической драме будет союз Горбачева с Ельциным.

– Горбачев может сделать шаг навстречу Ельцину. Фактически у него нет другого выбора.

Он добавил, что лично беседовал с ельцинскими депутатами «о том, как оба наших лидера могли бы объединиться».

В Кремле, в той же комнате, где когда-то он вел переговоры с Леонидом Брежневым, Никсон встретился с Горбачевым. Он был потрясен переменой, происшедшей с советским руководителем за минувшие пять лет со дня их первой встречи. Тогда Горбачев излучал уверенность, сейчас выглядел подавленным, затравленным, изможденным.

Горбачев пустился в длинный монолог о том, что слишком быстрый процесс реформ в Восточной Европе лишил людей социальной защищенности, не дав взамен преимуществ рыночной экономики. Никсон сменил тему, спросив, постоянной ли будет новая линия Горбачева, направленная на примирение с консерваторами?

– Нет, – ответил Горбачев, – мы свернули на окольную дорогу… но она обязательно выведет нас на главный путь.

Проводя очевидную аналогию с модными когда-то в Соединенных Штатах рассуждениями о старом и новом Никсоне, советский руководитель заявил, что он остался «старым Горбачевым». Он признался в своей готовности сотрудничать с Ельциным, но оговорился, что с российским президентом «трудно иметь дело».

Накануне отъезда Никсона из Москвы члену его делегации Дмитрию Симесу позвонил Юрий Зимин – высшее должностное лицо КГБ, – отвечавший за связь с группой Никсона. Симес – гражданин США, родившийся в Советском Союзе, – был кремленологом в Фонде Карнеги за мир между народами. Они договорились встретиться в гостиничном номере Симеса.

Войдя в номер, Зимин сказал, что у него есть сообщение для Ричарда Никсона от Крючкова. Сообщение состояло в том, что Горбачев, возможно, скоро будет свергнут парламентом Верховного Совета – под председательством старого друга Горбачева Анатолия Лукьянова, – которому надоели бесконечные пререкания между Горбачевым и Ельциным, и он решил взять власть в свои руки. Никсону следует знать, что в этой борьбе за власть Лукьянова поддержат военные и КГБ.

Если это сообщение и в самом деле было от Крючкова, то шеф КГБ, вероятно, пытался через Никсона предостеречь Буша: свержение Горбачева сторонниками жесткой линии неизбежно, и Соединенным Штатам лучше примириться с этой реальностью. По возвращении Никсон все рассказал Бушу и Бейкеру, но ни президент, ни госсекретарь не придали этому особого значения.

* * *

Между тем, в Белом доме Бушу советовали сблизиться с Ельциным. Эд Хьюэтт полагал, что Соединенные Штаты вели себя слишком «реактивно» по отношению к изменчивой ситуации в Советском Союзе; настало время, говорил он, для политики большего «угла наклона» в сторону республик, включая Россию.

В апреле, прибыв в Овальный кабинет, Мэтлок развернул кампанию по выбиванию приглашения для Ельцина в Вашингтон. Он сказал Бушу, что если Кремль твердо привержен внешнеполитическому курсу, отвечающему интересам США, то республики – не все, но некоторые, в частности Россия, – проводят такую внутреннюю политику, которую Соединенным Штатам также следовало бы поощрять.

Мэтлок отметил, что процесс демократизации в республиках идет интенсивнее, чем в Советском Союзе в целом. Выражая волю народов, республиканские правительства «оказывают давление на военно-промышленный комплекс». Если Соединенные Штаты будут и впредь носиться с центральным правительством, игнорируя республики, это в конечном счете будет играть на руку реакционным силам. Сейчас более чем когда-либо, продолжал Мэтлок, Горбачев и Ельцин нуждаются друг в друге. Несмотря на всю вражду между ними, они союзники поневоле.

– Ни один не может выжить без другого. Их судьбы сплетены. Он вновь попросил разрешения передать Ельцину, что Буш его примет. Президент не возражал, но от каких-либо обещаний воздержался.

В понедельник, 22 апреля, Ричард Никсон обедал с Бушем в Белом доме. Бывший президент знал, что его последователь не хочет расставаться с Горбачевым. В кулуарах Никсон говорил:

– Как истинный джентльмен Джордж Буш не бросает старых друзей.

А потому он постарался облечь свою мысль в слова, которые бы не оттолкнули от него Буша. Как и Мэтлок, Никсон утверждал, что Ельцина следует рассматривать не как альтернативу советскому руководителю, а как его важного союзника: в руках Горбачева по-прежнему находятся рычаги традиционной власти, зато Ельцин, вне всякого сомнения, пользуется поддержкой народа. И хотя многие американцы считают его своеобразным и даже «неприятным» человеком, он «сумел найти ключ к сердцам русских». В конце концов, пошутил Никсон, выпивка и женщины никогда не являлись помехой для русских политиков.

Он добавил, что, каковы бы ни были мотивы для сдержанного отношения Буша к характеру и программе Ельцина, «народ принимает этого человека всерьез. И готов следовать за ним. Чем серьезнее отнесемся к Ельцину мы, тем серьезнее придется отнестись к нему Горбачеву».