Гора самоцветов - [88]

Схватила дьяволова дочь девушку, стащила с лошади, сорвала кожу с ее лица и набросила на свое лицо; весь убор-наряд сняла с нее, сама в него оделась, девушку через юрту бросила. После того села дьяволова дочь на чубарую лошадь и поехала на восток.

Харжит-Бергень догнал ее, когда она уже подъезжала к юрте его отца. Ничего он не заметил, ни о чем не догадался.

Все родные собрались встречать невесту. Девять молодцев вышли к коновязи, чтобы встретить невесту. Восемь девушек собрались у коновязи, чтобы встретить ее. Говорили между собой:

— Как скажет невеста слово — красивые бусинки посыплются, на землю упадут!

Чтобы бусы нанизывать, нитки припасли.

Молодцы думали:

«Где пойдет невеста — по следам ее черные соболи побегут».

Чтобы соболей стрелять, луки приготовили.

Невеста слово сказала — лягушки посыпались. Невеста шагнула — рыжие облезлые горностаи побежали. Все встречающие изумились, все опечалились.

От коновязи до юрты настлали зеленой травы. Взяли невесту за руки, повели в юрту.

Вошла она в юрту, разожгла в очаге огонь тремя верхушками молодых лиственниц. После этого устроили свадебный пир: пили, ели, играли, смеялись. Никто о подмене догадаться не мог.

Вскоре после того пришла маленькая старушка на свое поле коров доить. Смотрит — на том же месте снова выросла хвощинка-трава о пяти отростках, лучше прежней.

Старушка выкопала ее с корнем, принесла в юрту, положила на подушку. Потом вышла, стала доить коров. Слышит — в юрте колокольчики-бубенчики зазвенели. Вошла в юрту и видит — сидит та же красавица девушка, только еще красивее стала.

— Как ты пришла, как вернулась? — спросила маленькая старушка.

— Мать, — ответила девушка, — когда Харжит-Бергень повез меня отсюда, он сказал мне: «За лисицей в лес поскачу, а ты поезжай пр дороге, где повешена соболья шкура; на ту дорогу, где повешена медвежья шкура, не сворачивай». Позабыла я это, поехала не в ту сторону и доехала до железной юрты. Вышла дьяволова дочь, сорвала с моего лица кожу, накрыла свое лицо. Весь мой наряд с меня стащила, сама в него оделась, меня через свою железную юрту бросила. Села она верхом на мою чубарую лошадь и поехала. Серые собаки схватили зубами мое тело и притащили в широкое поле возле твоей юрты. Тут я и выросла снова хвощинкой-травою. Как мне теперь увидеть Харжит-Бергеня?..

Маленькая старушка утешать ее стала.

— Увидишь, встретишь, — говорит, — а пока у меня живи, как раньше жила, дочерью моей будешь!

И стала девушка-хвощинка снова жить у маленькой старушки.

Проведала чубарая лошадь, что девушка-хвощинка ожила, стала отцу Харжит-Бергеня человеческим голосом говорить:

— Харжит-Бергень в пути оставил девушку одну. Доехала она до перекрестка, свернула на ту дорогу, где висит медвежья шкура, и приехала к железной юрте. Из юрты дьяволова дочь выскочила. Содрала с ее лица кожу, закрыла свое лицо, сняла весь убор-наряд ее, убралась-нарядилась в него сама, а ее через свою железную юрту бросила. И живет эта дьяволова дочь в твоей юрте, твоей невесткой стала. А моя хозяйка снова ожила. Возьмите ее, приведите в юрту, отдайте сыну! А не то беда будет — дьяволова дочь и юрту и очаг ваш разрушит, жить вам не даст, погубит вас всех!

Старик услышал это и вбежал в юрту.

— Сын, — говорит старик Харжит-Бергеню, — откуда ты привез себе жену?

— Я привез дочь маленькой старушки, пяти коров хозяйки.

На это отец сказал:

— Чубарая лошадь жалуется мне! Говорит, что ты оставил девушку одну. Говорит, что доехала она до того места, где дорога на две стороны расходится, и добралась до железной юрты. Дьяволова дочь с лошади ее стащила, с лица ее кожу содрала, свое лицо закрыла, убралась-оделась в ее наряды. Обманула всех, обманом приехала сюда! Пойди к маленькой старушке, упроси девушку вернуться к нам! Приведи ее! А дьяволову дочь привяжи к хвосту дикого коня и выгони его в поле. Пусть размечет там ее кости! А не то погубит она всех — и людей и скот!

Услыхала это дьяволова дочь — почернела вся.

Услыхал это Харжит-Бергень — покраснел он гнева. Схватил дьяволову дочь, вытащил из-за занавески за ногу, привязал к хвосту дикого коня.

Поскакал конь в широкое поле, стал бить дьяволову дочь копытами. Превратилось ее черное тело в червей и гадов. Собрали их всех и сожгли.

После этого помчался Харжит-Бергень к маленькой старушке. Соскочил с коня у коновязи. Маленькая старушка увидела, выбежала из юрты, обрадовалась, точно потерявшийся нашелся, точно умерший ожил. От коновязи до юрты постлала зеленой травы, лучшую, откормленную корову заколола, свадебный пир готовить стала.

Девушка-хвощинка взглянула на Харжит-Бергеня и заплакала:

— Зачем ты пришел ко мне? Ты дал дочери восьминогого дьявола пролить мою кровь, разорвать мою тонкую кожу, отдал меня серым псам... После этого какую ты теперь жену отыскиваешь здесь? Девушек больше, чем окуней, женщин больше, чем хариусов[34] Ищи жену среди них! А я не пойду за тебя!

— Не отдавал я тебя дочери восьминогого дьявола! — говорит Харжит-Бергень. — Не отдавал на съедение серым псам! Поехал я в лес за лисицей, дорогу тебе указал. Не говорил я тебе: «Ступай навстречу смерти!»