Гонки на выживание - [30]

Провожатый остановился — под одеждой у него пиликнула и что-то гнусаво пробормотала рация. Он сунул руку за пазуху, достал и приблизил ко рту какое-то помигивающее разноцветными огоньками связное радиоустройство.

— Так точно, прибыли, — ответил он на чей-то запрос. — На девятом пути.

Направляемся к вам.

— Можете следовать, — распорядилась рация.

— Понял вас.

И снова зашагали между составами, мимо поездов, по узким коридорам между путями, — поминутно попадая в лужи и глядя под ноги, чтоб не оступиться на шпалах, не зацепиться за кабели и штабеля старых рельсов, чтоб не разбить головы о поручни и стальные ступеньки, торчащие из распахнутых вагонных дверей. Идти порой приходилось вдоль веток действующих перегонов, по которым время от времени то навстречу, ослепляя прожекторами электровозов, то нагоняя, с тяжелым лязгом проходили дальние поезда и пригородные электрички.

Тут было самое подходящее и удобное место, чтобы в случае надобности спровадить на тот свет человека, да так, что и комар носа не подточит — без свидетелей и улик. И немало, наверное, людей не по своей воле расстались тут с жизнью вот такими мрачными грозовыми ночами.

Мимо них, мерно постукивая колесными парами и набирая скорость, проплыл от Ленинградского поезд до Санкт-Петербурга. Пассажиры стояли возле окон и смотрели, раздвинув занавески, на идущих куда-то троих мужчин.

Тот, что встретил их, шагал уверенно — видно, хорошо знал эту опасную дорогу.

Впереди послышался шум: там двигались и толпились какие-то неясные фигуры, раздавалась гортанная речь и негромкие резкие возгласы.

. — Цыгане? — спросил Пастухов.

— Тут целые таборы ночуют, — обернулся провожатый, — гоняют их, гоняют, а ничего, держатся. Тут много их. Могут погадать — будущее предсказать… Не желаете?

— Мы уж как-нибудь на обратном пути погадаем, — усмехнулся Док. И тот, что вел их, тоже улыбнулся.

Наконец от одного из вагонов отделились и выступили навстречу несколько рослых мужчин, в которых они, люди военные, тотчас угадали своих — служивый, привычный к опасности народ.

Подошли трое, тихо приказали поднять руки, проверили и обыскали вполне профессионально, водя по одежде каким-то нежно попискивающим электронным приборчиком — удостоверились, что нет ни записывающей аппаратуры, ни оружия, и показали на лесенку, ведущую в открытую дверь вагона.

— Давайте забирайтесь, — сказал провожатый, и, потянув в темноте Пастуха за полу куртки, подвел к вагонной лесенке. — До встречи!

Пастух оглянулся и решительно полез вверх по стальным ступеням. За ним вскарабкался и Док.

В вагоне было совершенно темно.

— Проходите вперед по коридору, — сказал сопровождающий.

Двинулись в скользящем луче фонаря и оказались в купе с наглухо зашторенным окном. В этой кромешной тьме раздался вдруг голос, но не тот, что тогда, на той вилле, — другой, незнакомый:

— Здравствуйте. Садитесь. Прошу простить, что принимаю в таком месте. Зато здесь мы сможем спокойно поговорить.

— Говорите, — сказал Пастух.

— Нас уведомили, — сказал человек из темноты, — что вы не просто контрактники. Вы люди, готовые служить идее. Так или нет?

— Допустим, что так, — сказал Док. — С поправкой на то, что нам и нашим близким надо есть и пить.

— Не слышу ответа. Прошу по существу. Повторить вопрос?

— Ну, скажем, осталось шестеро таких чудаков.

— Тогда слушайте, — продолжил их собеседник. — Есть группа сильных, решительных мужчин, для которых не безразличны интересы Отечества… Он тоже не мог их видеть. Иначе заметил бы на лицах обоих усмешку. Потому что они уже хорошо знали, что стоит за такими словами. Стояло всегда одно и то же — жажда власти и денег, добытых чужими руками. Да и много ли стоили эти слова после того, что взяли на душу эти люди там, на ночной дороге?

— Идейные разговоры оставьте для новобранцев, — сказал Пастух. — Мы подрядчики. Наши гарантии — наши головы. И весь разговор.

— Ладно, годится, — сказал невидимый визави. — Хотя есть люди, для которых это пока еще не пустые слова — Родина, Отечество, офицерская честь. Прошу внимания!

Итак, в точке "А" имеется груз "Б". Имеется маршрут "В". Имеется самолет "Г". И, наконец, где-то имеется некто "Д", которому нужен груз "А". Как видите, уравнение даже не из высшей математики. Школьная алгебра. Вам надлежит оказаться на борту "Г", изменить маршрут "В" и доставить "А" туда, где его будет ждать "Д". Все! Разработан детальный, строго просчитанный план. С начала нашего совещания пошел отсчет времени операции. Завтра в двадцать три ноль-ноль вам надлежит прибыть на борт. Любая самодеятельность запрещается. Любое отступление от плана карается по законам военного времени. Ваша функция — перехватить груз у врагов нашей страны и переправить его друзьям. Есть вопросы?

— Вопросов навалом, — сказал Пастух. — Только не знаю, имеет ли смысл задавать их.

— Понимаю вас, — сказал собеседник. — Учитывая вашу ставку, будет лучше, если между нами не останется недомолвок. Задавайте вопросы. Если смогу — отвечу. Если нет, то нет.

— Почему вы решили задействовать именно нас? — спросил Док. — Думаю, в вашем распоряжении имеется немало людей, способных выполнить такую задачу.