Гонка за горизонт - [81]

* * *

– Террор?!! – ошеломлено переспросил генерал.

– Точно так, – подтвердил я, кивая изображению на экране, заметив не менее удивленное выражение на лице сидящего рядом Федоровича. – Поймите, Николай Александрович, когда начнется кризис, в стране будет страшный бардак, – боковое зрение в очередной раз отметило недовольную мину подполковника. И почему его все время бесит мой лексикон? Ведь правду же говорю. Каждое явление необходимо описывать теми словами, которые оно заслуживает. – Вы же застали начало девяностых. Меня тогда еще не было, но по рассказам родителей и деда ситуацию перелома при системном кризисе я более-менее представляю. Сейчас этот перелом, с учетом во много раз более напряженного скачка развития все того же системного кризиса, будет еще более крутым. Новый разгул бандитизма при очередном переделе собственности в России нам совершенно не требуется. А половить рыбку в мутной воде захотят очень многие. За более чем четверть века после развала Союза выросло новое поколение, воспитанное, увы, на так называемых "западных ценностях". Когда в первую очередь важно не будущее как тебя самого и твоей семьи, твоего государства, всего человечества, в конце концов, а сиюминутные меркантильные ценности.

Все сидели и переглядывались в относительной тишине – моя тирада вызвала неоднозначную реакцию. Посмотрев на задумавшегося Алтуфьева, на ожесточенно щелкающего зажигалкой Вадима, я дал ему прикурить от своей и окинул взглядом не менее задумчивых Виктора и Говорушина. Вот Евгений Львович на втором мониторе выглядел даже каким-то удовлетворенным. Он же и прервал паузу:

– Подробнее, пожалуйста, Денис.

– Мы должны преследовать сразу несколько задач. Первое – поддержание правопорядка в стране на всех уровнях. Вероятно, потребуется введение военного положения, вплоть до объявления комендантского часа в отдельных регионах.

– Стоп, стоп, стоп, – быстрой скороговоркой перебил меня Баландин, – на основании соответствующего закона[35] особый правовый режим может вводить только президент страны. И, опять-таки, только при внешней агрессии или ее явной угрозе.

– Значит, на тот момент военный переворот уже должен быть завершен. Вадим, не пачкай мне мозги. Думаешь, не знаю, что все ключевые фигуры в ФСО[36] у тебя уже давно под контролем? Начиная с ее директора и включая основных специалистов Спецсвязи России?[37] Я достаточно быстро въехал, что это был за просмотр закрытого фильма зимой, – моя усмешка была довольно язвительной. Они что, до сих пор меня за ребенка принимают? – Сколько терабайт острейшего компромата накоплено на нынешнюю верхушку страны? То есть с помощью обычного шантажа вы легко уберете с доски большинство ключевых фигур и поставите на их место своих людей. Исходя из всех факторов, взять власть для вас – дело техники. Причем, я уверен, даже с приличной степенью легитимности. Ну, будет какая-нибудь формулировочка, типа в связи с плохим здоровьем и в свете невозможности руководства в таких сложных условиях. Подпишут и президент, и премьер, и председатели обеих палат Федерального собрания. Под направленным в голову стволом и при неопровержимом грузе доказательств противозаконной деятельности подписывается все что угодно. И не только подпишут – почти добровольно выступят в прямом эфире.

Чуть помолчав, добавил: – Должен признать, что выбор конкретных офицеров для вербовки был очень грамотным. Не руководители отделов, а замы и ведущие специалисты подразделений.

Баландин хмыкнул, бросил короткий косой взгляд на командира "Иглы" и Витю – тема разговора была явно не для их уровня допуска – но зная, что люди проверенные, не предадут, начал объяснять:

– Замы и ведущие специалисты… На такие должности дураки, сам понимаешь, не попадают. А вот выше – уже ни-ни, только преданные тем, – подполковник указал пальцем на потолок, имея ввиду высший эшелон власти России, – и жестко повязанные компроматом на элементарной уголовщине и совместных коррупционных делах. Ну, например, на том же крышевании наркотрафика. А уж превышения властных полномочий корысти ради, личные весьма серьезные проступки по пьяни или обыкновенные правонарушения от вседозволенности, – подполковник махнул рукой, подразумевая, что незапачканных по большому там нет. – С одной стороны для привлеченных нами офицеров с эти должности – предел карьеры, независимо от возраста. Выше не подняться. С другой стороны… Ведь большинство из них уже давно поняло, что перспектив что в личной жизни, что у державы при нынешней власти нет. Остатки промышленности под видом привлечения западных инвестиций тупо распродаются, население пока еще медленно, но неуклонно сокращается. Ну и… – он вдруг улыбнулся, – знаешь, почему во время той большой войны относительно мало было предателей среди умных людей? – Вадим уверенно посмотрел мне в глаза и сам же ответил на свой вопрос: – Лучше было погибнуть под фашистками пулями со словами "За Родину, за Сталина" героем, чем несколько позже, но как враг народа и с приличным поражением в правах для членов семьи. В конце концов, умный человек всегда думает о будущем. Понимают ведь, что нынешняя ситуация нетерпима. А мы достаточно внятно объяснили, что наши шансы на успех весьма велики. Всегда лучше быть на стороне победителей. Как с логической точки зрения, так и, в конце концов, все с той же меркантильной.