Гонг торговца фарфором - [103]

Может быть, ради них он притворялся?

Это не было притворством. Как только он входил в палату, больные находили в нем то, что было им так необходимо: обнадеживающую силу и помогавший им оптимизм.

Едва он вступал в операционный зал, с него слетала всякая усталость. Во всеоружии своих знаний и мастерства, отчетливо видя то, что предстоит сделать, брал он в руки первый инструмент.

Позднее он ощущал беспримерное напряжение этих часов. И тогда бывало, что в его секретариате загорался красный сигнал тревоги: «Беспокоить только в самых экстренных случаях», угасавший лишь через четверть часа.

— Сегодня фрау Марианне уже немного лучше, — шепчет Хильда Вайдлих, расчесывая волосы. До сих пор она предпочитала, чтобы эту процедуру выполняли сестры.

— Ей еще долго будет плохо, — быстро отвечает Криста, — постарайтесь, чтобы елочные украшения были достаточно большими и красивыми.

Больше всего ей хотелось бы попросить Марианну поправляться как можно медленнее — ради фрау Вайдлих.

О Марианне Криста больше не тревожится. Повседневность, таящая в себе сладость выздоровления, победит трагизм пережитого.

Криста подбросила Марианне записочку. В ней всего три слова:

«Никогда не сдаваться…»

Много дней спустя Марианна вдруг скажет ей «спасибо».

Передвигаясь на костылях, Аллан Маршалл торжествовал победу, мать вместо павшего родила другого сына, отца избивали до крови, но побежденными оказались его палачи.

Марианна много читает и пишет письма. Вязать она теперь не хочет. Зуза Хольц отняла у нее красную и синюю шерсть.

Спустя восемнадцать дней после операции Зуза Хольц говорит Кристе:

— Сегодня ты можешь спустить с кровати ноги.

Марианна тут же спрашивает:

— А я?

Фрау Хольц отвечает:

— Точно еще не знаю.

Марианна просит, умоляет. Она не перенесет, если это важное, драгоценное мгновение будет отложено. Рассудок пытается ее убедить: какое значение имеют еще один-два дня; но она не может справиться с охватившим ее разочарованием.

Фрау Хольц соглашается попросить об этом заведующего отделением.

Криста и Марианна пять минут сидят на краю кровати и вне себя от счастья.

— Сегодня мы встаем, — говорит фрау Хольц через три дня, — сначала фрау Мертенс.

Подошвы касаются твердого дерева, подкашиваются ноги, зудит кожа, и, пока ноги не почувствовали себя уверенно стоящими на земле, у нее все кружилось перед глазами.

— А теперь немного походим.

Марианна цепляется за руку Зузы Хольц. Делая первый шаг, она еще сама себе не верит, едва поднимает ногу и шаркает по полу. Второй удается лучше, но очень мал. Третий ей хотелось бы сделать побольше, но она падает на фрау Хольц. Четвертый удается, пятый тоже.

Я хожу, я хожу, я хожу. Кому может она рассказать о своих ощущениях, кто поймет, что она с трудом сдерживает слезы радости?

С каждым днем расширяется мир. Марианна проходит по палате, впервые выходит в коридор и просит:

— Можно мне одной в туалет?

Она возвращается счастливая, смеется и думает: как это прекрасно, теперь я снова независимый человек.

Три, шесть, двенадцать, семнадцать лестничных ступенек.

Каждый раз она после упражнений так устает, что едва добирается до кровати. Она спит крепче, чем ночью, и просыпается свежей и бодрой.

Первая прогулка в саду! С каким нетерпением она ее ждала. Но погода туманная и сырая, Марианна очень скоро устает, внезапно ее охватывает страх перед здоровым и шумным внешним миром. Ей хочется скорее вернуться в палату.

На следующий день сияет солнце. В саду чудесно, Марианне так хотелось бы выйти из ворот и пешком идти до самого дома.

Еще четыре дня и ночи, она уже не может дождаться этого часа. Катрин, любимая моя Катрин.

Ангелику Майер и Фриду Мюллер уже выписали.

Фрау Вайдлих делает первые шаги по коридору. Она без головного убора. Что будет с ней дальше, толком никто не знает. Последний день.

Сколько времени больница заменяла ей родной дом — во всяком случае, значительно дольше проведенных в ней шести недель.

Ей тяжело расставаться с Кристой. Они обещают писать друг другу. Марианна хочет записать адрес и обнаруживает у себя в кармане записочку Кристы, состоящую всего из трех слов. Она сохранит ее навсегда.

Сестра Траута дежурит ночью, Марианна не сможет с ней проститься, она жалеет об этом.

Фрау Вайдлих долго пожимает ей руку, и внезапно Марианна говорит:

— Могу я пригласить вас на несколько дней к себе, у меня очень хорошие родители.

Вообще в их квартире фрау Вайдлих при всем желании поместить негде, и совершенно невозможно предвидеть, какая ответственность может лечь на Марианну. Но просто так расстаться с ней Марианна не может.

Она хотела бы проститься с доктором Юлиусом, доктором Штайгером, доктором Паша и в первую очередь с профессором. Ей хотелось бы еще раз их поблагодарить. Но врачи оперируют, они заняты сейчас с самыми тяжелыми больными.

— Фрау Мертенс, за вами пришли.

Марианна в последний раз проходит по коридору: мимо мужской палаты, детской и в заключение мимо аквариума.

Биргит так радовалась рыбкам.

Ее ожидает Дитер. У него рождественские каникулы. Она просила, чтобы он приехал за ней один. Родителей и Катрин она хочет увидеть уже дома.

Дитер обнимает ее.