Гонцы весны - [10]

К л ы к о в. И язвенною болезнью…

К и ч и н. Вот видите…

К л ы к о в. Запорожец очень нервный. По ночам не спит. Во время допросов едва сдерживает себя.

К и ч и н. И у него, очевидно, лихорадочно блестят глаза?

К л ы к о в. Да.

К и ч и н. Вот и превосходно. Потом — Сибирь. Этапы. Пересыльные тюрьмы. Не так уж плохо, а? А Крупскую — боже упаси — не трогать. (Идет к двери.) Через несколько дней — Новый год. Я хочу, чтобы для нас с вами, дорогой подполковник, он стал счастливым!

З а т е м н е н и е.

Камера № 193.

Книги на столе, на подоконнике, на кровати, на полу.

У л ь я н о в  лежит на кровати и тихонько напевает.

У л ь я н о в. Первый допрос. Я, кажется, вел себя неплохо. (Вспоминает.) «Писано с рукописи, взятой у лица, коего не помню». (Невесело смеется.) А они могли тут запутать меня. Впрочем, не помню, и все. Разве я брал обязательство тренировать свою память на какие-то лица?! (Прислушивается.) …А стены сегодня молчат… А ведь они бы могли многое рассказать! «…О если бы все слезы, кровь и пот… из недр земных бы выступили вдруг, то был бы вновь потоп…»

Тишина. Пауза.

(Прошелся из угла в угол.) У Запорожца в Петербурге нет родных. Надо подыскать «невесту». У Ванеева слабые легкие — прислать теплые сапоги. И главное — «Союз борьбы» должен бороться. Через Надю, через Бабушкина будем руководить и отсюда… (Садится, из хлебного мякиша лепит «чернильницу».) Написать листовку. Озаглавим так: «Царскому правительству». Затем — брошюру о стачках и проект Программы. И книгу… (Подошел к двери, слушает.) Ну-с, господин Кичин, посмотрим — кто кого. (Пишет.)

Слышны шаги. Потянулся к «чернильнице». Щелкнула фортка, но «чернильница» уже во рту.

Н а д з и р а т е л ь. С Новым годом. Приятно кушать!

У л ь я н о в (давясь). Спасибо.

Фортка закрылась.

Четвертая… (Тихо смеется, покачивая головой.) С Новым годом! Новый, девяносто шестой год. (Наливает в кружку молоко.) Ну что ж, Надя, за встречу!

З а т е м н е н и е.

Г о л о с. Ульянов! На свидание, за решетку!

Клетка с железной решеткой.

С одной стороны к решетке подходит  У л ь я н о в, с другой — К р у п с к а я.

К р у п с к а я. Здравствуй…

У л ь я н о в. Смотри мне в глаза. Поверни голову налево. А теперь — направо. Ты. Это не сон?

К р у п с к а я. Тебе очень плохо здесь? В камере темно? Сыро?

У л ь я н о в. Камера? О чем ты говоришь, Надя? Какая камера? (Напевая.) Никакой камеры нет. Есть мой рабочий кабинет!

К р у п с к а я. Не шути.

У л ь я н о в. Буду, буду, буду шутить. Я так рад, что увидел тебя! Я готов скакать козлом. Хочешь?

К р у п с к а я. Не озорничай. А не то я поставлю тебя в угол. Как твой желудок?

У л ь я н о в. О каких пустяках ты говоришь? Я же в санатории.

К р у п с к а я. Володя, не шути.

У л ь я н о в. А чем тут не санаторий? Нет нервной сутолоки…

К р у п с к а я. Раз.

У л ь я н о в. Можно спать сколько влезет…

К р у п с к а я. Два.

У л ь я н о в. Никто не отвлекает от работы…

К р у п с к а я. Три.

У л ь я н о в. А главное — арестовать меня нельзя. А руководить «Союзом» отсюда можно!

К р у п с к а я. Тебя вызывали на допрос?.. Почему ты молчишь?

У л ь я н о в. Вызывали. (Пауза.) Но я… (Крутит пальцем правой руки вокруг пальца левой.) Ясно?

К р у п с к а я. Все распоряжения выполнены. Письма пущены в дело. Текстильщики готовят стачку.

У л ь я н о в. Прекрасно, Ты у них бываешь?

К р у п с к а я. Нет. «Наследнице» запрещено бывать на заводах. Чем ты занимаешься?

У л ь я н о в. Выковываю стальную волю. (Протягивает руку.) Чувствуешь, какая крепкая, прямо стальная! (Оглянулся.) Пишу книгу и Программу партии!

К р у п с к а я. Володя…

За спиной тень надзирателя.

Не верю! Ты всегда был такой лгунишка! Вольдемар, ну прошу, скажи — что самое, самое главное в наших отношениях?!

У л ь я н о в (тихо). Главное — настаивать на созыве съезда. И второе — герр Кофер…

К р у п с к а я. Ну, об этом пресловутом господине Чемоданове я даже и слышать не хочу! Он вел себя странно — путал следы, переменил три квартиры, а потом отдал себя на сожжение… на алтаре госпожи Максимовны!

У л ь я н о в. Туда ему и дорога!

Они смеются от сознания того, что поняли друг друга.

Г о л о с  н а д з и р а т е л я. Прощайтесь. Свидание окончено.

У л ь я н о в. Надя, береги себя! (Быстро.) За тобой нет слежки?

К р у п с к а я. Нет.

У л ь я н о в. Ты уверена?

К р у п с к а я. Вполне, Володя.

У л ь я н о в. Смотри, я тоже был уверен!

К р у п с к а я (торопливо). Я рада, что ты весел. Камень с души упал… Прощай. Смотри не переутомляйся. И не порти глаза по ночам.

У л ь я н о в. И мой руки перед едой?

К р у п с к а я. Да! (Уже издали.) Я буду приходить в каждые дни свиданий!

Ульянов один.

З а т е м н е н и е.

Кабинет Кичина. К и ч и н, У л ь я н о в.

К и ч и н. Здравствуйте, Ульянов. Надеюсь, вы все обдумали и этот допрос будет последним. Как вы себя чувствуете?

У л ь я н о в. Благодарю вас. Хорошо.

К и ч и н. Книги вам дают?

У л ь я н о в. Да.

К и ч и н. Судя по списку, у вас в камере настоящая библиотека. Свидание с матерью и сестрой получаете?

У л ь я н о в. Да.

К и ч и н. А с невестой?

У л ь я н о в. Да.

К и ч и н. Если мне не изменяет память, ее фамилия — Крупская? Надежда Константиновна?