Гончие псы - [38]

Он пролистал до сделанного Хаммером описания опознания. В нем не было сказано, что Карстену Брекке сообщили, что изображения нужного им человека на этих фотографиях может и не быть. Это было одно из предписаний; оно снимало со свидетеля давление и снижало вероятность ложного опознания. Хаммер мог сказать об этом без протокола, но это было бы странно, поскольку текст был чрезвычайно подробным, даже высказывания Карстена Брекке были приведены в виде цитат.

Он снова пролистал бумаги назад, к фотографиям. Размер подшитого к делу листа составлял треть от размера доски, к тому же это была черно-белая копия и детали было сложно разглядеть. У всех мужчин были сходные черты, но, кажется, нос был сломан только у Рудольфа Хаглунна.

Вистинг взял листок с собой на кухню и рассмотрел его под ярким светом. Мужчины были одного возраста, с лицами одинаковой формы, но расположение глаз и формы носов были разными, и Рудольф Хаглунн выделялся глубоко вдавленной носовой костью. Его нос был не плоским, как у боксера, но было видно, что ему однажды досталось.

Так Карстен Брекке и описал мужчину на первом допросе. Вистинг нашел и перечитал это описание. Норвежец, лет тридцати. Примерно сто восемьдесят сантиметров ростом. Широкое лицо, близко посаженные глаза, темные волосы и перебитый нос. На это описание они и ориентировались, оно и ускорило работу со списками. Следствие получило девяносто три кандидатуры подходивших под описание мужчин. Девяносто две отсеялись, остался Рудольф Хаглунн.

Перед опознанием Карстен Брекке повторил свое описание. Вистинг читал: примерно тридцати лет, темные волосы, широкое лицо, мощный подбородок и темные, близко посаженные глаза. Описания носа не было. Это могло быть простым упущением, но Вистингу трудно было в это поверить. Именно такие особые приметы могли помочь следствию. Такая деталь и могла убедить Вистинга в том, что Хаглунн – нужный им человек.

Он не хотел додумывать эту мысль, но не мог избавиться от подозрения, что Нильс Хаммер мог не упомянуть эту деталь, чтобы тем, кто будет читать бумаги, было бы сложнее понять, что внимание свидетеля могло быть специально направлено на конкретного человека, а не на всех сфотографированных.

32

В деле Сесилии было два ключевых вопроса. Кто это сделал и зачем?

Когда они получили ответ на вопрос «Кто?», вопрос «Зачем?» отношел в тень. На него так и не ответили. Было легко предположить, что похищение было совершено по сексуальным мотивам, а убийство должно было скрыть исходное преступление. Однако никих подтверждений тому, что Сесилия подвергалась действиям сексуального характера, не нашли. Ее обнаружили обнаженной; лишь это свидетельствовало в пользу сексуального мотива. Не было найдено ни остатков спермы, ни других следов преступника.

За семнадцать лет судмедэкспертиза шагнула вперед. Раньше для лабораторий источником ДНК являлись практически исключительно слюна, кровь и сперма. Сейчас было достаточно, чтобы преступник дотронулся до какого-нибудь предмета или другого человека.

Папка с фотографиями со вскрытия демонстрировала обнаженный труп. Кожа была светлее на груди и внизу живота, как будто девушка загорала в бикини. Бедра и живот – узкие, лобковые волосы – светлые, подстриженные. Груди маленькие, круглые и крепкие, с темными ареолами. От талии к тазовой кости шла красная ссадина. Судмедэксперты полагали, что она возникла, когда тело выбросили на обочину, где оно и было обнаружено. В остальном кожа была гладкой, без синяков и шрамов. Руки и ноги у нее были маленькие. Ногти на руках покрашены красным лаком, с отросшим полумесяцем возле кутикулы. Лицо застывшее, жутковатого синего оттенка. Глаза полуприкрыты, но можно разглядеть микроскопические кровоизлияния в белках и зрачки с серыми блестящими искорками. Именно они привлекли его внимание. Пустой взгляд, нечто среднее между страхом и забытьем.

У них была мысль, что нагота должна была запутать следствие и что истинный мотив был другим, но представить себе, каким он мог бы быть, было трудно – во всяком случае, считая преступником Рудольфа Хаглунна.

Судебно-медицинская экспертиза числилась документом номер 58 и находилась в красной папке. Оно раскрывало личность Хаглунна глубже, чем было возможно во время допросов. Целью психиатрической экспертизы было подтверждение дееспособности подозреваемого. Сама экспертиза заключалась в том, что подозреваемый добровольно беседовал с двумя специалистами. Читать было интересно: семья, взросление, школьная жизнь, работа, здоровье и сексуальные предпочтения представали не такими, как в полицейских документах.

Хаглунн родился и вырос в Шиене и о раннем детстве отзывался хорошо. Он был единственным ребенком; когда он родился, его родители были уже взрослые люди. Отец работал на почте, а мать – в магазине обуви, на неполной ставке. Когда Хаглунну было восемь, у отца обнаружили рак желудка, распространившийся на другие органы. Ему прописали химиотерапию; он прожил с раком пять лет. Но страдания, казалось, совершенно его изменили. Отец стал раздражительным и злым, и Рудольфу Хаглунну часто доставалось на орехи. Тогда же у матери начались проблемы с нервами. Он воспринял это так, будто весь его мир вышел из-под контроля. У Хаглунна началось ночное недержание мочи и со всеми испортились отношения. В школе над ним издевались, но он, будучи крупным и сильным для своего возраста, в долгу не оставался. Он также прибегал к насилию и в других ситуациях. Периодически его отстраняли от занятий после того, как он нападал на учителей. Было зафиксировано, что он аналогичным образом вел себя и с матерью.