Голубые столбы Тиэлии - [87]

— Как же нам быть?

— Не знаю.

Если уж Губор не видел выхода из создавшейся ситуации, то остальные не догадывались о нем и подавно. Ночь провели практически без сна. Какой уж тут отдых, когда в яме сидит коварный и мощный противник? А Великий Роб вел себя тихо. Он не стрелял, и не ставил никаких ультиматумов. Может быть, он просто‑напросто дрых, набираясь сил для будущих сражений. Или обдумывал планы этих самых боев.

Утром Евдокия Петровна, готовя завтрак, ворчливо поинтересовалась у Губора:

— А энтого кормить будем?

Под ”энтим”, естественно, подразумевался Великий Роб.

— Пожалуй, нет, — сказал изобретатель. — Пусть немного поголодает. Голодный быстрее сложит оружие. Впрочем, это несколько бесчеловечно.

Губор приблизился к западне насколько мог и, спрятавшись за толстое дерево, прокричал:

— Роб, есть будешь?

Ответом было молчание.

— Видишь, Дуня, не желает он кушать, — уведомил Губор старушку‑подружку. — Но ты не переживай за него. У Роба, поди, все карманы забиты тонизирующими таблетками. С ними он сможет продержаться довольно долго.

Целый день заговорщики по‑доброму уговаривали Роба сдаться и начать, пока не поздно, новую жизнь. Но из ямы не доносилось ни звука. И они начали уже сомневаться, есть ли Роб в западне, не сбежал ли? Но проверить это было невозможно. Кос строго‑настрого запретил рисковать жизнью. А к Сане приставили Кипа и Капа, которые неотлучно находились при мальчике и контролировали каждый его шаг. Ведь Семин мог отважиться и вступить в единоборство с Великим Робом. Но Саня, к его чести, даже не попытался обдурить Кипа и Капа, чтобы единолично совершить очередное головотяпство.

Вечером Кос распорядился, чтобы включили всех роботов, имеющихся в наличии, и назначил дежурных из бывших пленников и экипажа ’"Фана”. Остальным было разрешено отдыхать. Но народ принял эту информацию равнодушно. Несмотря на бессонную и хлопотную предыдущую ночь, спать почему‑то никому не хотелось. Видимо, нервное напряжение, вызванное чрезвычайной ситуацией, сказывалось до сих нор. Перед самыми сумерками к Евдокии Петровне подошел Фил с киморой на плече. Он немного помялся и смущенно попросил старушку:

— Нельзя ли нынче, как и тогда, костерок развести? Я полагаю, что Кос разрешит. Роб‑то в яме сидит. Теперь прятаться нам не от кого.

— А пожалуй, милок, пожалуй, — охотно согласилась баба Дуня. — Пусть люди немного душами отмякнут.

Старушка кликнула юную гвардию, отправила ее на опушку леса за хворостом. Фил же принялся сооружать из чурбачков и досок скамеечки. Бывший сыщик немного хитрил. Ему не столько хотелось ощутить живое тепло огня, сколько послушать песни, которые, как он полагал, Семины заведут у костра обязательно. Догадлив был Фил. Евдокия Петровна, глядя на языки пламени, конечно же, вспомнила родную планету, и тоска по ней вылилась в русскую народную песню ”На речке, на речке, на том бережочке…” После этой песни полились одна за другой. Неожиданно в импровизированный концерт вклинился властный окрик:

— Тихо!

— Кричал Туй, назначенный на эту ночь главным дежурным по лагерю.

’’Артисты” замолчали, и головы всех, как по команде, повернулись к западне. А из нее явственно доносились шорохи и непонятный стук. И вот из ямы вылетел какой‑то небольшой предмет. Губор бросился к нему, схватил, потом поднял его вверх и торжественно провозгласил:

— Лучеток!

Выходило, что главный муранин собирался сдаваться.

Тогда Кос подошел к яме поближе и спросил:

— Роб, тебе помочь вылезть?

— Я же не лягушка, чтобы прыгать выше своей головы на несколько метров, — раздался из западни ворчливый голос.

Кос кивнул ’’ковбоям”. Двое самых мощных из них без труда вытянули воинствующего правителя из ямы. Великий Роб оказался щуплым человеком небольшого роста. Он молча бросил на землю оставшееся у него оружие и начал выгребать из карманов тонизирующие таблетки, приговаривая:

— Жрите сами… жрите сами…

Кого он собирался накормить таблетками, так никто и не понял. Тем временем Кос скомандовал:

— Грузите вещи на роботов. Срочно отправляемся на ”Фан”. Ночью стартуем.

И вот лесной тропинкой Изгеи потянулась вереница тиэлян, землян и мури. Великий Роб шагал в середине цепочки. Он заложил руки за спину на манер преступника, хотя никто не приказывал ему этого. Видимо, он считал себя арестованным.

Где‑то на половине дороги к Робу пробралась баба Дуня. Она семенила рядом с ним и молчала. Роб искоса поглядывал на нее.

Но вот он тихо произнес:

— Хорошо ты поешь песни, старуха. Всю душу перевернула. Иначе из ямы я ни за что бы не вылез, — он помолчал немного и добавил: — Ведь я земляк твой…

— А звать‑то тебя как?

— Родионом, Родькой раньше кликали, — устало вздохнул бывший Великий Роб.

ТОЧКА В ПОСЛЕДНЕМ СПОРЕ

Когда Сус получил с "Фана" известие о том, что на борту корабля находится Великий Роб, он был немало озадачен. С чем правитель Мурании летит на Тиэлию: с миром или войной? Этот вопрос больше всего волновал главного тиэлянина. Попутно Сус размышлял и над более мелкими задачками: как Роб попал на "Фан"? почему не пользуется своим кораблем? Но и их правитель Тиэлии не мог решить. Ведь никаких подробностей с "Фана” ему не сообщили. Сусу оставалось только ждать посадки корабля.