– Не смотрите на меня так, – со смешком сказала Белл. – Конечно же, я знаю, что моя выпечка невкусная. Вы думаете, я не замечаю, что их иногда едят только Адам и Том?
Стивен поморщился:
– Это потому, что у моего брата железный желудок, а Том ни за что не посмеет оскорбить тебя, единственную свою ревностную защитницу.
Белл ласково улыбнулась:
– Ну кто-то же должен защищать его! – И вдруг ее осенило: – Я отнесу все это в комнату Адама.
– И я тоже хочу пойти, тоже хочу пойти! – весело запрыгала Элис. Принесенные ею булочки раскатились по ковру.
Откуда-то, как из-под земли, появился Годфри и, несколько раз лязгнув пастью, сожрал все булочки.
– Боже мой, Годфри! – запричитала Белл. – Да ты же у нас заболеешь от обжорства! Тревор, выведи Годфри, – обратилась она к сыну.
Схватив пса за ошейник, Тревор потащил того наружу, тогда как Элис подталкивала его сзади.
Криво усмехнувшись, Стивен покачал головой:
– А ведь когда мы с тобой встретились, я был уверен, что моя жизнь в полном порядке. Именно такова, какой и должна быть.
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Белл, после ухода детей поворачиваясь к мужу.
Он притянул ее к себе и запечатлел у нее на лбу горячий поцелуй.
– Я думаю, что только теперь, когда по дому вприпрыжку носятся дети с этим паршивым псом, а главное, когда ты все время рядом, моя жизнь действительно в полном порядке, такая, какой должна быть.
– Но ведь я так и не научилась прилично готовить, я не могу выбрать себе по-настоящему модное платье и даже ради спасения своей жизни не скажу ничего благопристойного?.. – бросила Белл с вызовом, к которому примешивалась озабоченность.
Насмешливая улыбка исчезла с лица Стивена, и он серьезно сказал:
– Именно поэтому я так люблю тебя, Белл. Люблю больше жизни! Навсегда, как и ты меня.
