Голубой Нил на рафтах 1968 г - [4]

Участков, труднее тех, что остались выше порогов Тиссиат, больше не встречалось, но, несмотря на это, наше плавание напоминало езду по испытательному полигону для автомашин - мы не могли быть уверены в том, что ждет нас за очередным изгибом реки. В любом случае едва ли мы сумели бы остановиться. Мы не испытывали больше возбуждения, нас преследовало гнетущее ощущение страха. Когда мы уворачивались от камней или обходили буруны, наши нервы и внимание были на пределе.

Река постепенно обрела новое лицо. Теперь она катила свои воды между отвесными скалистыми берегами единым гладким и быстрым потоком. Наконец-то мы могли хоть немного расслабиться и полюбоваться созданными природой архитектурными достоинствами скалистых берегов. Изящные стройные башни вздымались из воды метров на десять, а впадающие в реку притоки были перекрыты огромными арками. В ту ночь мы остановились в идиллическом месте на поросшем деревьями берегу притока. Стены ущелья высились над нами метров на сорок пять.

Нас сильно заинтересовали две пещеры в отвесном утесе напротив, которые, казалось, были когда-то обитаемы. Утром нам удалось добраться до этих пещер на лодке, и мы нашли там много осколков глиняной посуды и две древние силосные ямы, загаженные пометом летучих мышей. Нас взволновало это открытие.

Я наслаждался чашкой кофе, когда в лагерь буквально ворвался неизвестно откуда появившийся Джон и закричал: "Торопитесь, нужно немедленно убираться отсюда!" В то же мгновение сверху послышались резкие пронзительные крики, а потом раздался ружейный залп. Это застало нас врасплох. Мы не могли поверить в то, что какие-то люди в самом деле собираются убить нас.

Сначала я подумал, что нападавшие хотят просто прогнать нас. Джон Блашфорд-Снелл начал выкрикивать в мегафон традиционное местное приветствие, но с утеса ответили выстрелами. Помню, как я сам выскочил из укрытия и стал махать рукой, а затем внезапно увидел нацеленное на меня ружье.

Покуда кое-кто из нас пытался умиротворить нападавших, другие выскочили из укрытия, чтобы грузить лодки. Прячась за деревьями, мы спорили о том, что нам делать, но никто не хотел открывать ответный огонь. Одни предлагали сделать холостой залп, другие, в том числе и я, считали, что следует оставаться на месте и попытаться урезонить нападавших либо вызвать помощь по радио, Конец спорам положил камень величиной с кухонный стол, который со свистом прилетел сверху. "Джентльмены, пора принять решение, - сказал Блашфорд-Спелл удивительно спокойным голосом. Когда я крикну "пошли!" - бегите к лодкам". Все, что я помню теперь, это как мы толкали лодки по мелководью. Казалось, будто скалы во руг заслонили небо, а само небо было черным от падающих сверху камней. Пули шлепались в воду вокруг нас. Мы уже набирали скорость в главном русле, когда что-то сильно ударило меня в спину в я повалился в лодку. В меня угодили камнем.

Тогда Джон Блашфорд-Снелл вскинул револьвер и начал стрелять наугад, хотя шансы попасть в кого-нибудь из нападавших с дистанции сорок пять метров при стрельбе вверх с движущейся лодки были ничтожны. И все же выстрелы, по-видимому, заставили противника нырнуть в укрытие. Казалось чудом, что никто из нас все же не был ранен. такие крупные цели, как лодки, не получили повреждений. Если бы пуля угодила в надувную лодку, наше положение могло оказаться серьезным. К счастью, мы плыли по реке гораздо быстрее, чем нападавшие бежали по берегу, и вскоре стали для них недосягаемы. В ту ночь мы остановились на каком-то острове. Перед наступлением темноты местный подросток переплыл протоку, немного поболтал с нами и, без сомнения, получил хорошее представление о наших пожитках. Мы сильно нервничали, и прежде чем улечься спать, я убедился в том, что все необходимое находится у меня под рукой, и даже решил не снимать на ночь обувь. Роджер Чэпмен остался на часах. Он вышел за пределы территории нашего лагеря, чтобы проверить, целы ли лодки, и наугад повел лучом ручного фонаря по кромке воды - в пучке света мелькнула голова человека, который плыл через протоку с противоположного берега. Затем послышался грохот камней, Чэпмен посветил (фонарем и увидел на другом берегу каких-то людей. Все они сжимали в руках копья. Роджер что-то крикнул им, с того берега выстрелили и начался бедлам.

Я проснулся от воинственных криков, по не почувствовал страха, а просто настроился на какой-то особый лад. Меня сильно беспокоили наши лодки, которые мы вытащили на берег метрах в пятидесяти пяти от лагеря. Если бы нападавшие завладели ими, мы были бы обречены. Схватив пистолет, бокс с камерами и пленками, я заорал: "Ради бога, бежим к лодкам!" - и кинулся к берегу. Роджер Чэпмен проделал то же самое, а остальные залегли цепью поперек острова и открыли огонь по нападающим. Последовало смятение, послышались какие-то вопли, темноту пронзали вспышки ружейных выстрелов и дуги сигнальных ракет, которые находчивый Джон Блашфорд-Снелл стал пускать в сторону атакующих. Я несколько раз останавливался на бегу и стрелял из пистолета по вспышкам выстрелов. Попасть в кого-нибудь было почти невозможно, и неожиданно я понял, что в патроннике у меня осталось только два патрона, а запасных в кармане не оказалось. В хорошенькое положение я попаду, подумал я, если кто-то все-таки пробрался к лодкам. Я бросился к ним и с облегчением увидел, что на берегу никого нет.